Интернет-энциклопедия по электрике

В отличие от Петрограда, в Москве взятие власти большевиками в октябре 17-го сопровождалось упорными боями.
Сражение между силами Военно-революционного комитета Москвы и частями, верными Комитету общественной безопасности (органу Временного правительства) велось с переменным успехом.

По свидетельству очевидца русской революции американского журналиста и писателя Альберта Риса Вильямса, в Москве "вопреки ожиданиям Ленина, сопротивление большевикам было гораздо значительнее, чем в Петрограде" .

Кроме Москвы, пожалуй, только Киев в период революции и Гражданской войны в такой же мере испытал на себе тяжесть вооруженной усобицы. Остоженка и Пречистенка, Знаменка и Охотный ряд, Арбатская, Страстная, Скобелевская площади, Брянский вокзал, Замоскворечье, Лефортово. Ныне почти невозможно представить себе, что здесь шла настоящая война.

Джон Рид в книге "Десять дней, которые потрясли мир" со слов Григория Мельничанского, члена Московского Военно-революционного комитета от профсоюзов, описывает развлечение подростков. "В районе Никитских ворот собралась большая группа уличных мальчишек. Когда стрельба немного стихала, они перебегали улицу. Многих из них противоборствующие стороны скосили пулеметным огнем. Другие, радостно смеясь, продолжали носиться с одной стороны Большой Никитской на другую."
На Большой Никитской жил анархист Петр Кропоткин. Запись в его дневнике от 1 ноября: "Вчера уже 5 дней продолжается перестрелка в Москве. Пальба из орудий и ружейная днем и ночь. Вдоль Никитской все время шальная пальба ружейная" .

Роты юнкеров и офицеров бились отчаянно. С тем же ожесточением дрались их противники - рабочие красногвардейские отряды и солдаты запасных полков, перешедшие на сторону Военно-революционного комитета.

Из Иванова, Шуи, Коврова и Владимира в Москву прибывают красногвардейцы под командованием Михаила Фрунзе. Они штурмуют гостинцу "Метрополь" и осаждают Кремль.
Из Петрограда в Москву направляется сводный отряд моряков Балтийского флота. В его составе будущие легендарные личности - Анатолий Железняков и Федор Раскольников.
Революционные матросы опоздали, активная фаза боев завершилась без них. Балтийцам были поручены, если пользоваться современной терминологией, "зачистки" в Москве. Они проводились как против участников недавних боев, так и в отношении уголовных элементов.

Самый драматический эпизод московских боев осени 1917 года - артиллерийские обстрелы Кремля, его соборов, монастырей и дворцов.

Член ВРК большевик Виктор Ногин был решительным противником обстрела Кремля. Его товарищ по партии и ВРК Ефим Игнатов считал такую позицию "интеллигентскими колебаниями".

Историк-марксист Михаил Покровский, будущий председатель Московского Совета, на заседании ВРК первым высказался за "решительные действия" против Кремлевского гарнизона, которым командовал полковник Константин Рябцев.
В 1919 году белые расстреляли полковника Рябцева в Харькове за капитуляцию и сдачу Кремля красным. Профессор Московского университета, академик Михаил Покровский умер в 1932 году. Его прах погребен у Кремлевской стены.

"У большевиков оказалась артиллерия и лица, умеющие стрелять", - записал в дневнике 31 октября 1917 года историк Юрий Готье.

С Воробьевых гор по Кремлю бил 7-й Украинский тяжелый артиллерийский дивизион . (от меня - за 98 лет до Майдана сбылась мечта "професійних патріотів України", гы-гы-гы...)
На Швивой (Вшивой) горке, где сейчас располагается высотное здание на Котельнической набережной, были установлены два 48-линейных орудия. Они вели огонь по Малому Николаевскому дворцу и Спасским воротам Кремля.
Батареям, занявшим позиции у Бабьегорской плотины между Крымским и Каменным мостами была поставлена задача обстреливать Кремлевскую стену, выходящую к Манежу, и пробить брешь у Троицких ворот. Орудия были подтянуты к Никольским воротам.

Действия артиллерии красных в Московских боях осенью 1917 года подробно описаны в книге генерала Игнатия Прочко.

В 1917 году, во время штурма Кремля, большевики повредили снарядом
верх шатра. Позднее он был восстановлен архитектором И. В. Рыльским.

2 ноября Комитет общественной безопасности отдал приказ своим сторонникам о прекращении огня. Начались переговоры с ВРК об условиях капитуляции Кремлевского гарнизона.

2 ноября 1917, узнав о бомбардировках Кремля, подал в отставку нарком просвещения А. В. Луначарский, заявив, что он не может смириться с разрушением важнейших художественных ценностей, «тысячью жертв», ожесточением борьбы «до звериной злобы», бессилием «остановить этот ужас».
Но Ленин сказал Луначарскому: «Как вы можете придавать такое значение тому или другому зданию, как бы оно ни было хорошо, когда дело идет об открытии дверей перед таким общественным строем, который способен создать красоту, безмерно превосходящую все, о чём могли только мечтать в прошлом?» После этого Луначарский забрал назад свое заявление об отставке.

Проходивший в те дни в Успенском соборе Кремля Поместный Собор Русской православной церкви обратился к противоборствующим сторонам: "Во имя Божие Всероссийский Священный Собор призывает дорогих наших братьев и детей ныне воздержаться от дальнейшей ужасной кровопролитной брани" .
От лица церкви, Собор умолял победителей "не допускать никаких актов мести, жестокой расправы и во всех случаях щадить жизнь побежденных" .
Собор умолял также не подвергать Кремль артиллерийскому обстрелу "во имя спасения дорогих всей России святынь, разрушения и поругания которых русский народ никому и никогда не простит" .

По благословению Собора повреждения Кремля были освидетельствованы специальной комиссией во главе епископом Камчатским Нестором. В конце 1917 года епископ Нестор издал брошюру "Расстрел московского Кремля".
Свободный от соборных занятий день 29 октября Нестор в качестве пастыря-санитара провел на московских улицах в гуще боев.
В брошюре описаны разрушения, которым подверглись в результате воздействия артиллерийского огня соборы, дворцы и башни Кремля. Издание было изъято сразу после выхода в свет.

Собор установил всероссийский сбор пожертвований "на исправление и восстановление кремлевских храмов и прочих исторических святынь ".
Позже Епископ Нестор, лично осмотревший Кремль, зафиксировал ряд разрушений и повреждений Успенского, Благовещенского, Николо-Гостунского соборов, а также Собора 12 Апостолов. Были повреждены Колокольня Ивана Великого, Патриаршья ризница, некоторые кремлёвские башни, в частности, Беклемишевская стояла без вершины, а Спасская была пробита, знаменитые часы на Спасской башне остановились.

Спасская башня со следами повреждения снарядами, часы тоже повреждены попаданием снаряда в цифру II

Однако ходившие в это время в Петрограде слухи о разрушениях в Москве были сильно преувеличены; так, утверждалось, что якобы от артобстрелов пострадал не только Кремль, а и Собор Василия Блаженного, а Успенский собор во время артобстрела самого Кремля якобы сгорел.

Юнкеров, студентов, офицеров погибших в московских боях, отпевали в храме Большого Вознесения у Никитских ворот. "Служил, кажется, сам новый всероссийский патриарх" , - записал в дневнике Юрий Готье.
В храме Христа Спасителя состоялось соборное моление "об упокоении всех без различия павших жертвами народного волнения" .

Военно-революционный комитет и Московский совет приняли решение хоронить красноармейцев и солдат у Кремлевской стены. Собор выступил с резким осуждением этой идеи.
В погребении под стенами Кремля людей, "которые осквернили его святыни и поднявши знамя братоубийственной войны возмутили народную совесть" , Собор усмотрел сознательное оскорбление Церкви.
Очевидцем похорон оказался Джон Рид. "Со всех улиц на Красную площадь стекались огромные толпы", - писал Рид в книге "Десять дней, которые потрясли мир". "Рабочие несли своих мертвецов". "Отряды солдат также с гробами". "Оркестр играл революционный похоронный марш". Вся огромная толпа с непокрытыми головами вторила ему". "Бесконечный поток знамен" .

Рид пишет о женщинах. "Многие бросались в могилу вслед за своими сыновьями и мужьями". Пятьсот гробов, продолжал Рид, уложены в могилу. Стали засыпать могилу. Стук земли по гробам был слышен, несмотря на пение. Пролетарская волна схлынула.
"И вдруг я понял, что набожному русскому народу уже не нужны больше священники. Этот народ строил на земле такое царство, какого не найдешь ни на каком небе".

10 ноября в братские могилы было опущено 238 гробов. Всего в 1917 году было захоронено 240 человек (точно известны имена 57 человек).

Погибшие юнкера и офицеры отпевались 13 ноября в церкви большого Вознесения у Никитских ворот. Вокруг церкви собралась многотысячная толпа. Похоронная процессия направилась по Тверскому бульвару и Петроградскому шоссе на Братское кладбище. Во всех церквях по пути её следования проходили панихиды. Большую часть гробов несли на руках. К вечеру, в темноте, процессия вступила на кладбище и в свете факелов гробы стали опускать в могилу.

На фото чины организации «Добровольческий корпус» — участниками создания
Крестов и плит на Братском кладбище и у Храма Всех Святых на Соколе. 1995 г.

17 ноября 1995 года, на территории бывшего Братского кладбища (ныне это сохранившийся участок кладбища у храма Всех Святых рядом со станцией метро «Сокол») был установлен памятный крест с надписью: «Юнкера. Мы погибли за нашу и вашу свободу». Повыше надписи был закреплён терновый венец из колючей проволоки.

То, что казаки брали штурмом Париж, Берлин и многие другие города многие слышали. Об этом песни даже есть, например: «….Казаки, казаки… Едут, едут по Берлину наши казаки…». Память об этих событиях осталась в виде географических названий уральских станиц. Как звучит! Станицы: Берлин, Париж, Андрианополь, Варна, Балканы, Варшавка, Лейпциг, Чесма, Порт-Артур, Фершампенуаз……

А вот, что казаки в 1917 году взяли штурмом Московский Кремль, знает не каждый.

Кто были этими героями?

Это были казаки, призванные в 7-й Сибирский казачий полк из 1-го Военного Отдела Сибирского казачьего войска – казаки из станиц Акмолинской области Степного Генерал-губернаторства, в том числе и кокчетавские казаки.
Во время штурма Кремля этим полком командовал войсковой старшина Волков Вячеслав Иванович.

7-й Сибирский казачий полк в 1-ю Мировую войну начал воевать в декабре 1914 года. Этот полк вместе с 8-м Сибирским казачьим полком придали к четырём армейским корпусам Северо-Западного фронта и использовали в качестве корпусной конницы. Только в ноябре 1915 года 4,5, 7 и 8-й полки свели в Сибирскую казачью дивизию, которая вместе с Уральской и Туркестанской казачьими дивизиями составили сводный казачий корпус.
За успехи в ведении боёв в 1-й Мировой войне 7 февраля 1916 года полк удостоился участия встречи с Императором Николаем II в Царском Селе. Император лично вручил казакам заслуженные награды и золотые червонцы со своим портретом. Николай II с удовольствием принял парад.

До февральской революции 1917 года оставался ещё год.

До конца весны 1917 года Сибирская казачья дивизия воевала на Западном фронте. С отличием она действовала в боях при отступлении у Гродно и Вильны, а затем была отведена в тыл и разбросана для службы охраны по Минскому и Московскому военным округам.

Так 7-й сибирский казачий полк оказался в Москве.
Штат полка военного времени составлял: 25 офицеров и 1146 нижних чинов. Сила!

25 октября (по новому стилю - 7 ноября) 1917 года в России большевиками была совершена ещё одна революция (многовато для одного года, конечно). В Петрограде переворот произошёл фактически бескровно. При штурме Зимнего дворца погибло 6 человек. Защищавшие Зимний юнкера, в том числе генералы, а также члены Временного правительства, были отпущены под честное слово и обещание, что они впредь не будут воевать против Советской власти.
В Москве же события приняли совершенно другой характер.
25 октября Московский Совет создал Военно-революционный комитет (председатель Г. А. Усиевич), но одновременно по инициативе Московской городской думы возник Комитет общественной безопасности во главе с командующим Московским военным округом эсером полковником К. И. Рябцевым, начавший активно противодействовать большевикам.
К 27 октября войска Комитета взяли под свой контроль весь центр Москвы и блокировали Кремль. Начались вооруженные столкновения с отрядами Красной гвардии. На помощь московскому ВРК пришли вооруженные отряды из подмосковных промышленных центров, прибыл отряд кронштадтских матросов. На подходах к Москве были остановлены эшелоны с воинскими частями, двигавшимися на подмогу Комитету общественной безопасности.
Войска, находящиеся в подчинении Комитета, концентрировались на Красной площади. Это были батальоны юнкеров из Александровского и Алексеевского военных училищ, под командованием своих офицеров, офицеры-добровольцы и сибирские казаки. Через ворота Спасской башни части Белой гвардии беспрепятственно вошли в Кремль. Именно тогда в оборот вошло это выражение, как отличие от Красной гвардии.
Белые перерезали провод Московского совета и, соединив провод Кремля со своим штабом, притворились, что говорят из Московского совета. Они сообщили кремлевскому гарнизону, что Военно-революционный комитет распущен и "все войска на стороне штаба". Весть эта подействовала ошеломляюще на солдат, и без единого выстрела Кремль был сдан утром 27 октября.
Солдаты 56-го полка, находящиеся в Кремле были разоружены. Попытка некоторых оказать сопротивление было жёстко пресечена. Часть солдат было расстреляно. Всего с их стороны погибло более двухсот человек. Более трёх тысяч были посажены под арест.
Во многих районах Москвы шли жестокие бои. На помощь Красной гвардии 30 октября прибывают рабочие - бойцы Мытищенского завода, Павловской слободы и Серпуховского района. Из Минска прибыли две роты революционных солдат. Красная гвардия Тулы на казенных орудийных заводах снаряжает автомобили и грузовики, ставит на них пулеметы и отправляет на помощь Москве. Красные с бою берут почтамт и главный телеграф. Занимают Курский и Александровский вокзалы, берут градоначальство. 1 ноября ими занимаются кадетские корпуса. К вечеру остатки Белой гвардии отступили к Кремлю.
1 и 2 ноября красные начали обстреливать Кремль из артиллерийских орудий. Стены были повреждены в нескольких местах. Один снаряд попал в часы на Спасской башне. Планировалось осуществить бомбометания по Кремлю с аэропланов....

Лишь к 3 ноября после заключения перемирия отрядам ВРК удалось взять Кремль под свой контроль.

2 ноября председатель Комитета общественной безопасности Руднев обратился к Военно-революционному комитету с просьбой прекратить боевые действия и сообщить условия перемирия. В 5 часов вечера, после шестидневных боев было заключено, наконец, перемирие на следующих условиях:
1. Комитет общественной безопасности прекращает свое существование.
2. Белая гвардия возвращает оружие и расформировывается. Офицеры остаются при их оружии. В юнкерских училищах сохраняется лишь то оружие, которое необходимо для обучения. Всё остальное оружие юнкерами возвращается. Военно-революционный комитет гарантирует всем свободу и неприкосновенность личности. Для проведения этого в жизнь организуется комиссия из представителей Военно-революционного комитета, командного состава и представителей организаций, принимавших участие в посредничестве.
4. Стрельба и другие военные действия прекращаются.
5. Пленные обеих сторон немедленно освобождаются.

Командование Красной гвардии прекрасно понимало, что потери при штурме Кремля будут у них очень велики, поэтому предпочло переговоры прямым бое столкновениям.

За все дни боёв потери с обеих сторон составили более 2 тысяч человек убитыми.

238 человек из погибших в Кремле со стороны красных, были торжественно похоронены у Кремлёвской стены, положив начало захоронениям на главной площади страны.

А что сибиряки?

Московский военно-революционный комитет принял все меры для отправки по железной дороге в Сибирь этого опасного полка.

По прибытии в г.Тюмень в ноябре 1917 года у 7-го Сибказполка вышел конфликт с местным гарнизоном, попытавшимся разоружить казаков. После этого Омский военно-окружной комитет, боясь казаков, начал «бомбардировать» Петроград и Реввоенсовет телеграммами с требованиями предварительного разоружения казачьих частей и отправки их с возможно большими интервалами времени, чтобы не допустить концентрации казаков в городах и на железнодорожных станциях. Руководители большевиков прекрасно понимали, что появление казачьих частей на окраинах страны, где Советская власть только устанавливалась и где узка была её социальная база, крайне опасно для них.

Казаки 7-го Сибказполка прибыли в г.Кокчетав, сохранив всё своё вооружение и коней, что почти не удалось сделать другим Сибирским казачьим полкам, следующим на Родину уже позже, и которых по пути разоружали подразделения Красной Гвардии.

Впереди уже угадывались ещё более тягостные испытания междуусобной Гражданской войны.

На фото: юнкера на защите Московского Кремля, 1 ноября 1917 г., это и другие фото о тех событиях см. на

8) Никитские ворота
Одним из самых ключевых мест сражений стали Никитские ворота. В кинотеатре «Унион» (позже – кинотеатр повторного фильма), расположился штаб юнкеров, они очень долго сдерживали площадь. Дело в том, что недалеко, у Арбатских ворот стояло здание Александровского военного училища, кузница юнкеров, сразу занявших опорные пункты вокруг. Со стороны Кудринской площади наступали пресненские рабочие, сражение разыгралось 29 октября, и бой здесь шёл больше 5 дней, до 3 ноября. Красноармейцы то занимали некоторые дома у Никитских ворот, то оттеснялись юнкерами обратно к Поварской и Кудринским воротам. Красноармейцы применяли артиллерию, вели обстрел с Пушкинской площади. В результате несколько домов были полностью сожжены, от них остались только стены.


Дом князя Гагарина, стоявший в самом конце прямо на Тверском бульваре. В основе – одна из двухэтажных гостиниц, построенных по проекту архитектора Стасова на бульварном кольце в 1800-е годы.

Вот, что пишет про этот дом свидетель тех событий Константин Паустовский, в своих воспоминаниях «Повесть о жизни. Начало Неведомого века»:

«Напротив, на стрелке Тверского бульвара (где сейчас памятник Тимирязеву), стояло в то время скучное и длинное здание. Там помещалась аптека, а в подвалах был склад медикаментов. Окна моей комнаты выходили на эту аптеку.»

«К вечеру второго дня загорелся дом «на стрелке», где была аптека. Он горел разноцветным пламенем — то желтым, то зеленым и синим, очевидно, от медикаментов. Глухие взрывы ухали в его подвалах. От этих взрывов дом быстро обрушился. Пламя упало, но едкий разноцветный дым клубился над пожарищем еще
несколько дней.»

Сам Паустовский жил в то время в двухэтажном доме на углу Большой Никитской и Тверского бульвара, на месте которого стоит сейчас здание ТАСС. На фотографии 1930-х годов этот дом в левой части кадра.

«Там на полу сидели две маленькие девочки и старая няня. Старуха закрыла
девочек с головой теплым платком.
— Здесь безопасно,- сказал хозяин.- Пули вряд ли пробьют внутренние
стены.
Старшая девочка спросила из-под платка:
— Папа, это немцы напали на Москву?
— Никаких немцев нет.
— А кто же стреляет?
— Замолчи! — прикрикнул отец.»
(Паустовский)

Дом, стоявший в створе Никитского бульвара, в основе ещё одна стасовская гостиница.

«Пока женщины перебегали бульвар, красногвардейцы начали перекрикиваться с юнкерами.
— Эй вы, темляки-сопляки! — кричали красногвардейцы.- Хватит дурить! Бросай оружие!
— У нас присяга,- кричали в ответ юнкера.
— Кому присягали? Керенскому? Он, сукин кот, удрал к немцам.
— России мы присягали, а не Керенскому!
— А мы и есть Россия! — кричали красногвардейцы.- Соображать надо!»
(Паустовский)

А этот дом стоял на внешней стороне Никитского бульвара, на углу Большой Никитской. За ним видна главка церкви Фёдора Студита.

«Громады домов с погашенными огнями едва угадывались во мраке. Беспрестанно вспыхивали огни выстрелов и на разные голоса пели пули. То это был тонкий свист, то визг, то странный клекочущий звук, будто пули кувыркались в воздухе. Я пытался увидеть людей, но вспышки выстрелов не давали для этого достаточно света. Судя по огню, красногвардейцы, наступавшие от Страстной площади, дошли уже до половины бульвара, где стоял деревянный вычурный павильон летнего ресторана. Юнкера залегли на площади у Никитских ворот.» (Паустовский)

Тверской бульвар, дом 6.

«Один из самых нарядных доходных домов Москвы начала XX века постигла страшная катастрофа. От разорвавшегося снаряда /попавшего в подвал аптекарского склада/ загорелся в течении четверти часа громадный дом. Из подвалов вырывались синие и зеленые языки — горели медикаменты и типография. С крыши, с шипением на мостовую лилась расплавленная медь кровли; с треском лопалась фасадная керамика, из красного пламени третьего и четвертого этажей вырывалась, выпуская пар, вода лопнувшего водопровода. (Pastvu.ru)

До революции это был действительно один из самых красивых и сказочных доходных домов Москвы. Он был построен для Санкт-Петербургского страхового общества талантливым архитектором Зеленко. Справа сверху дом завершался башней-куполом, на которой сидел дракон. Решетки балконов украшали орлы с раскрытыми крыльями, оконные рамы выполнены в виде паутины, а на фасаде можно было встретить лепных сов, ласточек и летучих мышей. Во время обстрела и пожара башня с драконом рухнула, а большая часть декора была сбита или изуродована. .

Паустовский про трагедию дома №6 не мог не написать:

«Потом со стороны Арбатской площади раздалось несколько пушечных, ударов, и в соседнем доме за высоким брандмауэром что-то гулко обрушилось. Над крышей дома, медленно завиваясь, поднялся столб огня.
Как выяснилось, юнкера подожгли соседний дом снарядами, чтобы не дать красногвардейцам захватить его. Дом этот, говоря языком военных реляций, господствовал над местностью.
Этот второй пожар был гораздо опаснее, чем пожар аптеки. К нам на двор уже летели, лязгая, искореженные огнем железные листы и горящие головни. Мы заливали их своими жалкими запасами воды.»

В этом кадре хороши видны остатки мелкого декора, который не восстанавливался после революции.

Фотография 1920 года, ещё остались следы от пуль. И магазин этот помнил события революции, вот что пишет Паустовский:

«В нашем доме был маленький гастрономический магазин. Ничего больше не оставалось, как взломать его. Задняя дверь магазина выходила во двор. Пекарь сбил с нее топором замок, и мы по очереди бегали по ночам в этот магазин и набирали сколько могли колбас, консервов и сыра. Светило зарево, и надо было прятаться за прилавками, чтобы через разбитую витрину нас не заметили юнкера из «Униона». Кто знает, что им могло прийти в голову.»

«До сих пор я помню этот магазин. На проволоке висели обернутые в серебряную бумагу копченые колбасы. Красные круглые сыры на прилавке были обильно политы хреном из разбитых пулями банок. На полу стояли едкие лужи из уксуса, смешанного с коньяком и ликером. В этих лужах плавали твердые, покрытые рыжеватым налетом маринованные белые грибы. Большая фаянсовая бочка из-под грибов была расколота вдребезги.

Вспоминает писатель и один курьёзный случай:

«Я быстро сорвал несколько длинных колбас и навалил их на руки, как дрова. Сверху я положил круглый, как колесо, толстый швейцарский сыр и несколько банок с консервами.
Когда я бежал обратно через двор, что-то зазвенело у меня под руками, но я не обратил на это внимания. Я вошел в дворницкую, и единственная женщина, оставшаяся с нами, жена дворника, бледная и болезненная, вдруг дико закричала. Я сбросил на пол продукты и увидел, что руки у меня облиты густой кровью.

Через минуту все в дворницкой повалились от хохота, хотя обстановка никак не располагала к этому. Все хохотали и соскабливали с меня густое томатное пюре.
Когда я бежал обратно, стрелок все же успел выстрелить, пуля пробила банку с консервами, и меня всего залило кроваво-красным томатом.»

Когда дом, где остановился Паустовский, заняли красноармейцы, будущего писателя чуть было не расстреляли:

« — В чем дело? — зашумели красногвардейцы и окружили меня и обоих моих конвоиров.- Кто такой?
Человек в ушанке сказал, что я стрелял из окна им в спину.
— Разменять его! — закричал веселым голосом парень с хмельными глазами — В штаб господа бога!
— Командира сюда!
— Нету командира!
— Где командир?
— Был приказ — пленных не трогать!
— Так то пленных. А он в спину бил.
— За это один ответ — расстрел на месте.
— Без командира нельзя, товарищи!
— Какой законник нашелся. Ставь его к стенке! Меня потащили к стенке….»
« Никогда я не мог понять — ни тогда, ни теперь — почему, стоя у стены и слушая, как щелкают затворы, я ровно ничего не испытывал. Была ли то внезапная душевная тупость или остановка сознания — не знаю….»

«… Мне казалось, что время остановилось и я погружен в какую-то всемирную немоту. На самом же деле прошло несколько секунд, и я услышал незнакомый и вместе с тем будто бы очень знакомый голос:
— Какого дьявола расстреливаете! Забыли приказ? Убрать винтовки!
Я с трудом отвел глаза от угла подворотни,- шея у меня нестерпимо болела,- и увидел человека с маузером, похожего на Добролюбова,- того, что приходил к нам ночью, чтобы вывести детей и женщин. Он был бледен и не смотрел на меня.
— Отставить! — сказал он резко.- Я знаю этого человека. В студенческой дружине он не был. Юнкера наступают, а вы галиматьей занимаетесь.»

Площадь Никитских ворот в начале 1930-х годов. Сгоревший дом в створе бульвара вскоре после революции разобрали, и в 1925 году на его месте поставили памятник Тимирязеву. В кадре справа – восстановленный в очень упрощённом виде дом по Тверскому бульвару, 6.

9) Арбатская площадь

Арбатская площадь являлась центром притяжения противников революции, как-раз рядом располагалось Александровское военное училище, готовившее юнкеров (ныне сильно перестроено под комплекс зданий Генштаба по Знаменке):

Как-раз из пушек, выставленных юнкерами на Арбатской площади, попали снаряды в доме №6 по Тверскому бульвару, ставшие губительными для него.


Фотография юнкеров во дворе Александровского военного училища, 1917 год.

Памятник Гоголю, авторства скульптора Андреева, стоявший изначально на Арбатской площади, в конце Гоголевского бульвара.
За постаментом этого памятника прятались наступавшие на Никитские ворота красногвардейцы. Памятник перенесли во двор дома по Никитскому бульвару, где жил Гоголь, но следы от пуль то ли юнкеров, то ли красногвардейцев, остались на нём до сих пор.

10) Кудринская площадь

Картина Г. Савицкого «Бой на Кудринской площади в Москве. Октябрь 1917 года»

Бои на Кудринской площади разыгрались ещё 28 октября, когда красногвардейцы 193 полка штурмовали некоторые здания на Садовом кольце. Несколько следующих дней бои здесь продолжались, периодически перемещаясь на Поварскую и Никитские ворота. Неспроста Кудринку переименовали в советское время в площадь Восстания.

Изуродованная снарядами церковь Бориса и Глеба на Поварской. Сейчас на месте неё стоит здание Гнесинки.

11) Остоженка и окрестности

На Остоженке появилась одна из самых известных баррикад, между Барыковским и Лопухинским переулком. Здесь у окопа 30 октября был убит юнкерами 14-летний Павел Андреев, которого прославили в советское время под именем «советского Гавроша». Как-раз в районе Остоженки погибли революционеры Пётр Добрынин и Люсик Лисинова, в честь которых назвали улицы и площади в Замоскворечье (Добрынинская и Люсиновская). Только официально она пишется как Лисинова, а не Люсинова, но в историю вошла так, как, видимо, кто-то ошибочно записал.

Баррикада и окоп на Остоженке. В кадре Воскресенская церковь, снесённая в 1930-е годы. Сейчас на её месте скверик по дороге к Зачатьевскому монастырю.

Курьёзная ситуация произошла с бывшим студентом Алексеем Александровичем Померанцевым. Он получил серьёзное ранение в ходе боёв за Остоженку, в Троицком переулке, был отправлен в больницу, и по случайности записан в списки погибших. В 1922 году в его честь тот самый Троицкий переулок переименовали в Померанцев переулок. Сам же выживший Померанцев стал известным учёным-физиком, и даже не подозревал, что переулок назван в его честь. Узнал он об этом только через 40 лет после революции, прочитав в статье про геройски погибшего прапорщика Померанцева в боях на Остоженке. Пришлось звонить в редакцию, и рассказывать, как всё было. Доктора физико-математических наук наградили орденом Красного Знамени, а переулок так и остался Померанцевым до нашего времени.

12) Другие юнкерские училища

Множество боёв развернулось в местах средоточия антибольшевистских сил. Кроме Александровского военного училища, это, к примеру, кадетские корпуса в Лефортово, или Алексеевское юнкерское училище.

Алексеевское юнкерское училище в Лефортово со следами боёв.

13) Окончание боёв

Всё больше и больше подкрепления появлялось у большевиков, толпы рабочих приезжали из окрестных городов и губерний, и численный перевес оказался на стороне революционеров. 2 ноября продолжался обстрел Кремля, большевики заняли Исторический музей, и, в конце концов, юнкера сами покинули Кремль. Это означало победу большевиков, и юнкера должны были сдать оружие. Но бои в разных частях Москвы продолжались ещё всю ночь на 3 ноября. Днём того же для всё окончательно затихло.

Из воспоминаний Сергея Эфрона о сдаче Кремля большевикам:

«Наконец-то появился командующий войсками” полковник Рябцев.
В небольшой комнате Александровского училища окруженный тесным кольцом возбужденных офицеров, сидит грузный полковник в расстегнутой шинели. Верно, и раздеться ему не дали, обступили. Лицо бледное, опухшее, как от бессонной ночи. Небольшая борода, усы вниз. Весь он рыхлый и лицо рыхлое - немного бабье.
Вопросы сыплются один за другим и один другого резче. …»

«… Чувствую, как бешено натянута струна - вот-вот оборвется. Десятки горящих глаз впились в полковника. Он сидит опустив глаза, с лицом словно маска - ни одна черта не дрогнет.
- Я сдал Кремль, ибо считал нужным его сдать. Вы хотите знать почему? Потому что всякое сопротивление полагаю бесполезным кровопролитием. С нашими силами, пожалуй, можно было бы разбить большевиков. Но нашу кровавую победу мы праздновали бы очень недолго. Через несколько дней нас все равно смели бы. Теперь об этом говорить поздно. Помимо меня - кровь уже льется.
- А не полагаете ли вы, господин полковник, что в некоторых случаях долг нам предписывает скорее принять смерть, чем подчиниться бесчестному врагу? - раздается все тот же сдавленный гневом голос.
- Вы движимы чувством - я руководствуюсь рассудком. Мгновение тишины, которая прерывается исступленным криком офицера с исказившимся от бешенства лицом:
- Предатель! Изменник! Пустите меня! Я пушу ему пулю в лоб! Он старается прорваться вперед с револьвером в руке. Лицо Рябцева передергивается.
- Что ж, стреляйте! Смерти ли нам с вами бояться?
Офицера хватают за руки и выводят из комнаты. Следом выхожу и я.»

(Сергей Эфрон)

Каждая сторона потеряла по 250-300 человек. В целом, жертвами революционных боёв в Москве стали примерно 1000 человек.

2 ноября 1917, узнав об артобстрелах Кремля, подал в отставку нарком просвещения Луначарский, заявив, что он не может смириться с разрушением важнейших художественных ценностей, «тысячью жертв», ожесточением борьбы «до звериной злобы», бессилием «остановить этот ужас». Но Ленин сказал Луначарскому: «Как вы можете придавать такое значение тому или другому зданию, как бы оно ни было хорошо, когда дело идет об открытии дверей перед таким общественным строем, который способен создать красоту, безмерно превосходящую все, о чём могли только мечтать в прошлом?» После этого Луначарский забрал назад свое заявление об отставке.
А в тех словах Ленина прозвучало истинное отношение советской власти в историческому наследию, его фраза оказалась пророческой.

А вот что писал про революционные бои Максим Горький:
«В некоторых домах вблизи Кремля стены домов пробиты снарядами, и, вероятно, в этих домах погибли десятки ни в чем не повинных людей. Снаряды летали так же бессмысленно, как бессмысленен был весь этот 6-дневный процесс кровавой бойни и разгрома Москвы. В сущности своей московская бойня была кошмарным кровавым избиением младенцев. С одной стороны юноши-красногвардейцы, не умеющие держать ружьё в руках, и солдаты, почти не отдающие себе отчета, кого ради они идут на смерть, чего ради убивают. С другой — ничтожная количеством кучка юнкеров, мужественно исполнивших свой «долг», как это было внушено им…»

Старые фотографии взяты с сайта Pastvu.ru, большая часть из них сделана фотографом А. Дорном, одним из немногих фотолетописцев революции 1917 года.

Подготовка публикации: Александр Иванов

Каждый школьник знает, что символ столицы нашей Родины – Московский Кремль. В его палатах правили первые русские цари, его стены выдержали натиск ордынского хана Тохтамыша и нашествие французского императора Наполеона. Но не все слышали о том, что Москва чуть не потеряла свою святыню в начале прошлого века.

Октябрь 1917 года, Петроград. Временное правительство, образованное после февральской революции, вынуждено уступить место большевикам. В столице революционеры организуют восстание (со штурмом Зимнего дворца и знаменитым залпом «Авроры»), которое закончилось всего за пару дней. А вот Москва без боя большевикам не сдалась…

Новую власть приняли далеко не все: глава Москвы (Вадим Руднев) и командующий вооруженными силами (Константин Рябцев) создают Комитет общественной безопасности (КОБ) в противовес созданному большевиками Военно-революционному комитету (ВРК).

Началось открытое противостояние двух идеологий, которое всего через месяц выльется в Гражданскую войну. Будущие “белые”, молодые московские офицеры (младшему из которых было всего 14 лет) былы готовы оказать достойное сопротивление захватившим
власть большевикам («красным»).

26 октября ВРК решает вывезти оружие из Кремля и раздать его рабочим. Но он уже окружен юнкерами, ударниками и офицерскими ротами. Оружие остается в Кремле, а по всей Москве разворачиваются военные действия. 27 октября начинается штурм Кремля, при котором юнкерам категорически запрещено использовать артиллерийское оружие, чтобы не повредить стены крепости.

25 октября большевики захватили власть в Петрограде, а 28 – потеряли Кремль. Ранним утром полковник Рябцев потребовал от коменданта Берзина немедленной сдачи Кремля, заметив между делом, что он (Рябцев) вообще уже захватил всю Москву. Эта военная хитрость удалась - Берзин ничего не знал о действительном положении дел, поэтому решил разоружить своих солдат и перевести их под начало юнкеров.

Но сдавшие оружие кремлевские солдаты не хотели ронять себя в глазах мальчишек. Заметив, что в Кремль вошли всего 2 роты молодых необстреленных юнцов, солдаты Берзина попытались вернуть себе оружие и честь. Попытка не удалась. Большая часть солдат пали под пулями, те же, кто сумел избежать выстрелов, были заколоты штыками.

В Кремле начинаются переговоры и ожидания, а в это время по всей Москве проходят бои, в большинстве которых побеждают большевики. Утром 1 ноября Кремль остается, практически, единственным островком сопротивления. С Воробьевых гор, Котельнической набережной, Крымского и Каменного мостов большевики обстреливают крепость: по старинным церквям, башням, крепостным стенам и постройкам, палили из тяжелого оружия. Часть башен пала под натиском, юнкера же укрылись в здании Исторического музея.

2 ноября 1917 года молодые военные покидают Кремль. Некоторых из них убивают прямо на месте. Рябцева и Руднева арестовали. Ансамбль Московского Кремля понес невосполнимые утраты: был полностью уничтожен Чудов монастырь, на Спасской башне разбиты часы, разрушена колокольня Ивана Великого. Все древние соборы получили тяжелые повреждения.

В советское время о восстании юнкеров почти не говорилось. Не снимались фильмы на эту тему, не было художественных произведений. Это не удивительно: в официальную версию октябрьских событий как-то не очень вписывались горячие юные головы, которые не только не спасовали перед революционерами, но и дали им серьезный отпор, пусть и ценой собственных жизней.

Источники:
https://ru.wikipedia.org/wiki/ Октябрьское_вооружённое_восстание_в_Москве_(1917)

Владимира Пастухова в "Новой газете" вызвала неоднозначную реакцию и эффект разорвавшейся бомбы. Кто-то полностью согласился с изложенным, а кто-то подумал, что профессор из Оксфорда сделал неверные выводы из верных предпосылок. Почитайте лучше статью сами, если вы до сих пор этого ещё не сделали, и решите для себя сами, ошибается ли Пастухов, и если да - то в чём именно.

На мой взгляд, вывод профессора заключается в том, что страна в итоге окажется перед плохим и очень плохим сценарием. Причём оба этих сценария имеют, по его мнению, ярко выраженный силовой характер и, насколько я понял, предстоит переходный период от временной диктатуры к демократии.

Я лично полагаю, что вовсе не обязательно, что всё закончится силовым образом. Жёстко - да, но не обязательно насильственно. Градус противостояния между властью и обществом вполне может подняться до предела (это уже происходит - власть односторонне нагнетает напряжение в стране) - но ведь цивилизованные люди желают разрешения проблем исключительно мирным образом: посредством демократических избирательных процедур в условиях резкого ухудшения социально-экономической ситуации. Другое дело, как эти желания совпадают с реальными возможностями. Но, по крайней мере, это был бы самый лучший, "мягкий" сценарий развития событий. Складывается впечатление, что власть делает всё, чтобы сделать невозможным именно этот, третий путь.

А раз так, то я не исключаю, что всё будет так, как описал профессор Пастухов. Вот он - урок истории - перед глазами, это - сражение в Москве в 1917-м году и штурм Кремля.

Я вообще люблю историю, и решил вспомнить, как это происходило 95 лет назад. Так вот, скажу я вам, когда читаешь статьи с воспоминаниями очевидцев о происходивших перестрелках на центральных улицах Москвы, где ты неоднократно бывал - всё это перестаёт казаться каким-то нереальным событием. Хотя и накладывает печать фантасмагоричности, конечно.

Просто задайтесь вопросом: а что, если бы году эдак в 1989-м вы прогуливались по набережной Тараса Шевченко в Москве, а к вам подошёл бы какой-то неприметный прохожий и сказал: "А знаешь, товарищ, через 4 года вон в то красивое белое здание Дома Советов будут стрелять из танков с моста... А из гостиницы "Украина" снайперы будут валить всё, что движется. Что, не веришь? "

Я сейчас специально не буду упоминать в тексте наименования сторон, сражавшихся в Москве (хотя, конечно же, вы и сами знаете, кто это - большевики и Временное правительство), чтобы вы смогли абстрагироваться от их идеологической принадлежности. Здесь важен сам факт развернувшихся в городе боевых действий - и сфокусируйте своё внимание, прежде всего, на названиях улиц. Возможно, вы каждый день бываете в этих местах. Возможно, вы были там вчера, будете там сегодня, или завтра... Я даже поискал специально старые фотографии на просторах Сети (большинство из них взяты ), чтобы проиллюстрировать те события.

Кстати, а что, если бы году эдак в 1913 некто подошёл к вам на Красной площади и сказал: "А знаешь, через 4 года на крыше ГУМа будут стоять пулемёты - так Кремль обстреливать удобнее. Что, не веришь? "

На рассвете 26-го октября Москва заволновалась. Правительственные войска заняли Манеж и перекрыли ближайшие подступы к Кремлю. Первая кровь пролилась на Красной площади в ночь с 27 на 28-е. Отряд из нескольких сотен восставших солдат двигался к Моссовету. На Красной площади дорогу ему преградили правительственные войска, потребовавшие сдать оружие. В результате перестрелки 70 человек погибло. Хотя Никольская улица и Иверские ворота были перекрыты пулеметами, восставшие прорвались к Моссовету. Его здание, ставшее штабом восстания, тотчас было укреплено, поскольку уже было известно о том, что верные правительству войска готовят удар от Никитских ворот и с Рождественки. Нужно было не дать им соединиться, поэтому следующей целью восставших стал Страстной монастырь.

28-го октября город стал ареной уличных боёв. Пулеметы правительственных войск были расставлены во всех куполах Храма Василия Блаженного, на колокольне Ивана Великого, всех куполах храмов Кремля и кремлевских башен, на колокольне Страстного монастыря. На улицах стреляли по каждой движущейся тени, по центру били пушки, в основном трёх- и шестидюймовки. Повсюду раздавался ружейный и пулемётный треск, гул орудий, воздух со свистом и воем прорезали снаряды и разрушали всё, встречавшееся им на пути. Мирное население Москвы притаилось в своих домах и попряталось в сараи и подвалы, но снаряды настигали их и здесь, засыпая под развалинами домов. В продолжение восьми дней, сидя в подвалах, московские обыватели в районах обстрелов вынуждены были страдать и голодать, так как всякий выход из дома или подвала угрожал стать последним.

Воспоминания очевидца: «Жутко было проходить по пустынным улицам и переулкам в районе, где происходил ружейный, пулеметный и орудийный бой... Обычная кипучая уличная жизнь Москвы замерла, исчезли [очереди] голодных людей, и днем и ночью ожидавших … возле лавок и магазинов. Попрятались все люди, и только кое-где из подвалов или из приоткрытых дверей показывались испуганные лица обывателей, прислушивавшихся к разрыву снарядов и трескотне пулеметов. Гул от разрыва снарядов все усиливался и учащался, и при каждом разрыве тяжелое эхо болезненно ударяло и отражалось на мозг, давило его, а мрачная мысль уже рисовала все действительные последствия этих разрывов еще прежде, чем глаза увидят самые разрушения и смерть… Небольшая группа солдат, вооруженных винтовками, смело подходит ко мне и допрашивает меня: кто я такой, к какой принадлежу партии, нет ли при мне оружия. ... В районе Пречистенки и Остоженки я попал под перекрестный огонь, уносивший много жертв... Здесь же на улицах среди раненых и убитых я находил учащихся подростков, женщин, солдат и даже раненую сестру милосердия… по всякой отдельной фигуре прохожего загорался ружейный огонь с чердаков. … Ни вечером, ни в течение ночи стрельба не прекращалась и не стихала ни на минуту. Печальное зрелище представляли из себя московские улицы. Стекла во многих домах и магазинах были выбиты или прострелены, всюду следы разрушений, местами по улицам нагромождены баррикады; конные патрули, грузовики и автомобили, наполненные солдатами с винтовками наперевес, разъезжали во все стороны. По площадям пушки и пулеметы ».

В первый день боев восставшие и перешедшие на их сторону войска начали продвижение с окраин к центру. Они быстро заняли основные стратегические точки Замоскоречья - почту, телеграф и районные комиссариаты. На Калужской площади с утра собирались отряды, вскоре перешедшие Крымский мост и атаковавшие штаб правительственных войск на Пречистенке. Другие отряды двигались через Кудринскую площадь, по Поварской и Никитской улицам. Правительственные войска тем временем окопались в Кремле.

В тот же день восставшие заняли Малый театр и Страстной монастырь. К монастырю стали прибывать сводные отряды из Замоскворечья и Сокольников, после чего они разбились на три колонны, продвигающиеся к Никитским воротам разными маршрутами. У подножья памятника Пушкину, тогда находившегося по другую сторону Тверской, обосновались пулеметчики. Они обстреливали подступы к зданию Градоначальства (на месте нынешнего МХАТ), которое обороняли правительственные войска. Другим оплотом сторонников правительства был дом поперёк Тверского бульвара (на месте памятника Тимирязеву). Он, как и многие московские дома, превратился в настоящую крепость, прикрывавшую подступы к Кремлю и Александровскому училищу. Он несколько раз переходил из рук в руки, и в результате был полностью выжжен пожаром. Соседний дом на месте здания ТАСС также подвергался штурму.

К.Г. Паустовский, оказавшийся свидетелем всего этого, писал: «В серой изморози и дыму стояли липы с перебитыми ветками. Вдоль бульвара до самого памятника Пушкину пылали траурные факелы разбитых фонарей. Весь бульвар был густо опутан порванными проводами. Они жалобно звенели, качаясь и задевая за камни мостовой. На трамвайных рельсах лежала, ощерив желтые зубы, убитая лошадь. Около наших ворот длинным ручейком тянулась по камням замерзшая кровь. Дома, изорванные пулеметным огнем, роняли из окон острые осколки стекла, и вокруг все время слышалось его дребезжание. Во всю ширину бульвара шли к Никитским воротам измученные молчаливые красногвардейцы ».

У Никитских ворот

Ещё воспоминания очевидцев: «Звонко лопались зеркальные стекла в окнах, таяла и лилась, как масло, цинковая крыша, разноцветными огнями вспыхивали горевшие электрические провода, рушились расплавившиеся водопроводные трубы, выпуская воду фонтанами». … «По всему бульвару горели фонари, зажженные с того вечера, когда не было боев, и, забытые, горели уже третьи сутки подряд. Газовый фонарь на углу был разбит пулей, и теперь огромное пламя, как факел, билось на столбе, раздуваемое ветром».

Тверской бульвар

29 октября дом градоначальника был взят. Утром того же дня было окружено Алексеевское училище, в течение дня заняты Симоновский пороховой склад, Крымская площадь с Провиантскими складами и Катковским лицеем, Курский и Александровский вокзалы, почтамт на Мясницкой улице, Таганская площадь, Пресня. После упорного штурма пала похожая на неприступный замок телефонная станция в Милютинском. В 9 вечера был начат обстрел гостиницы «Метрополь». Но наиболее крупным очагом сражений стала Остоженка.

"Метрополь".