Новикова Инна 06.07.2015 в 14:33
Близится печальная дата в истории России - расстрел царской семьи . Несмотря на расследования, РПЦ и члены императорской семьи не признали, что захороненные в 1998- м в Петропавловском соборе останки принадлежат семье Николая II. Почему? О тайнах гибели Романовых сайт рассказал поверенный в делах Российского императорского дома Герман Лукьянов.
- Герман Юрьевич, в 19 98 году в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга были захоронены останки царственных мучеников. Но до сих пор Церковь и члены императорской семьи не признали, что это именно их останки. Расскажите, в чем проблемы? Какая ситуация сейчас, есть какие-то новости?
17 июля 1918 года в городе Екатеринбурге в доме особого назначения была казнена царская семья по приговору уральского совдепа. После того как государь император отрекся от престола, он и его семья были арестованы.
Они находились под арестом с марта по конец июля 1918 года, потом они были сосланы в Тобольск, а из Тобольска были переведены по решению центральных властей большевистского руководства в Екатеринбург. Потом состоялся приговор, и вся семья была уничтожена. Это было душегубство без срока давности.
После падения коммунистического режима, когда начался процесс возвращения императорского дома в Россию, глава Российско императорского дома великая княгиня Мария Владимировна поставила вопрос об исследовании обстоятельств гибели ее родных - государя императора Николая II и членов его семьи.
Этим вопросом занимался я как юрист великой княгини - сначала Леониды Георгиевны, теперь Марии Владимировны. Сначала был поставлен вопрос о том, регистрировался ли факт смерти членов царской семьи. Были сделаны многочисленные запросы во все организации города Санкт-Петербурга, в город Екатеринбург. Ответы пришли отрицательные, факт смерти данных лиц не производился.
Всем известно, что когда человек рождается, у него есть свидетельство о рождении, когда умирает - должно быть свидетельство о смерти. В царских домах существовал особый порядок. В 1904 году родился сын государя императора Николая Александровича, который был наречен Алексеем. Был выпущен манифест: "Божией милостью Мы, Император Самодержец Российский, царь Польский, великий князь Финляндский и прочая, прочая и прочая, объявляем всем нашим подданным, в 30 день сего любезнейшая супруга наша государыня императрица Александра Федоровна благополучно разрешилась от бремени рождением нам сына, нареченного Алексеем".
А вот когда он и другие царские особы были расстреляны, не было регистрации акта гражданского состояния смерти. И вот великие княгини Мария Владимировна и Леонида Георгиевна занимались этим вопросом. Были официально поданы заявления о регистрации в ЗАГС города Санкт-Петербурга.
Факты смерти членов царской семьи были зарегистрированы в 1996 году. Вот свидетельство о смерти, что Романов Николай Александрович умер 17 июля 1918 года в возрасте 50 лет, о чем в книге регистрации актов о смерти 1996 года 10 июля произведена запись за номером 151. Причина смерти - город Екатеринбург, дом особого назначения, расстрелян. Вот это важнейший документ.
- Вообще как-то оформлялись расстрелы "врагов народа" благородных кровей и простых людей
- Десятки тысяч были расстреляны большевиками, причем они уничтожали весь цвет нации. Большевики проводили трибуналы, расстреливали без суда и следствия. С членами Российского императорского дома - особый случай. Была телеграмма в Москву, где было написано, что император расстрелян по приговору Уральского совдепа, поскольку он был виновен в бесчисленных кровавых насилиях над русским народом.
Высший орган - президиум ВЦИК - рассмотрел данное сообщение и признал данный расстрел правильным. Глава советского государства Яков Михайлович Свердлов на заседании Совета народных комиссаров, на котором председательствовал Ленин, сделал внеочередное сообщение о расстреле Николая Романова по приговору Уральского совдепа. Совнарком принял это к сведению.
- У вас подборка всех документов?
Да, все, что касается этого вопроса. Глава Российского императорского дома великая княгиня Мария Владимировна занималась изучением и сбором всех необходимых документов для того, чтобы поставить вопрос о юридической реабилитации своих августейших родственников, членов царской семьи.
- А кто должен был принимать решение о реабилитации?
- По действовавшему на тот момент закону о жертвах политических репрессий решение принимала Генеральная прокуратура Российской Федерации. Когда были поданы все необходимые документы, Генеральная прокуратура рассмотрела это заявление и отказала в реабилитации, заявив, что нет оснований для реабилитации. Поскольку права и свободы не нарушались, и советское тоталитарное большевистское государство никакого отношения к гибели членов царской семьи не имеет. Это было уже в 2005 году.
После этого великая княгиня обратилась в суд, чтобы признать решение об отказе в реабилитации членов царской семьи незаконным и обязать органы нашего государства, чтобы данный вопрос был рассмотрен, и все-таки члены царской семьи были признаны жертвами политических репрессий. Поскольку есть закон, который гласит, что политические репрессии - это меры, которые предпринимаются со стороны государства к лицам за их принадлежность к эксплуататорскому классу, когда принимаются меры в виде ограничения свободы, лишения жизни, ограничения прав и свобод.
Есть телеграмма председателю Совнаркома Ленину и председателю ВЦИК Свердлову: "Ввиду приближения неприятеля к Екатеринбургу и раскрытия чрезвычайной комиссией большого белогвардейского заговора, имевшего целью похищение бывшего царя и его семьи. Точка. Документы в наших руках. Точка. По постановлению президиума Областного совета в ночь на 16 июля расстрелян Николай Романов. Семья его эвакуирована в надежное место".
Про эвакуацию семьи большевики дезинформировали, поскольку понимали, что опубликовать это нельзя. Потому что даже в то суровое время народ России и иностранные государства не приняли бы этого.
В связи с этим выпускают следующее извещение: "Ввиду приближения контрреволюционных банд к красной столице Урала и возможности того, что коронованный палач избежит народного суда, раскрыт заговор белогвардейцев, пытавшихся похить его самого, найденные документы будут опубликованы. Президиум Областного совета, исполняя волю революции, постановил расстрелять бывшего царя Николая Романова, запятая, виновного в бесчисленных кровавых насилиях русского народа в ночь на 16 июля 18 года".
Но на самом деле в ночь с 16 на 17 июля 1918 года царская семья была казнена в подвале дома Ипатьевых, где они содержались под стражей.
После расстрела тела были вывезены, предприняты попытки уничтожения тел. Их обливали серной кислотой. Комендант дома особого назначения Юровский писал, что два тела были сожжены, а потом они все обнаружены оказались. Головы якобы были показаны в Кремле Владимиру Ильичу Ленину. Существует версия, что есть специальная комната, там что-то было. Есть список, что обнаружили, но он до сих пор и на будущее засекречен. Никто до сих пор не знает, что там было обнаружено.
Вопрос о подлинности обнаруженных останков остается открытым. Русская православная Церковь сомневается в их подлинности. Российский императорский дом, глава Российского императорского дома княгиня Мария Владимировна поддерживает их позицию. Сейчас существуют достаточно точные методы медицинских генетических исследований, но наука двигается вперед, через некоторое время методы могут быть усовершенствованы и дать другие результаты, могут открыться новые обстоятельства. Церковь не может в данном вопросе ошибиться, не имеет права.
- Остается надеяться на то, что Господь знает имена, и чьи это останки, как и всех остальных невинно убиенных. Но мы можем надеяться, что узнаем эту правду?
- Пройден большой путь, много работы было проведено и установлены, в том числе судебным путем, исторические факты. Вот президиум принял историческое решение: "Из документов, исследованных судом, видно, что Романовы были лишены жизни не в результате совершений кем-либо уголовного преступления. Романов Николай Александрович и члены их семьи содержались под стражей и были расстреляны от имени государства.
Применение такой репрессивной меры было обусловлено тем, что бывший российский император, его супруга и дети, члены российского императорского дома, с точки зрения органов государственной власти РСФСР по классовым, социальным и религиозным признакам представляли опасность для советского государства и политического строя". Вот вывод суда.
А генпрокуратура считала, что в отношении них были совершены уголовные преступления. Их взяли и убили уголовники. Теперь этим судебным решением вопрос о реабилитации закрыт. Честное, доброе имя государя-императора Николая Александровича восстановлено.
- Но остался открытым важнейший вопрос.
Да, он открыт. Это сложный вопрос, поэтому не все сразу решается. Сейчас идет период построения и роста нашего гражданского общества. Страна стала на демократические пути развития. Согласно Конституции Россия является правовым государством. У нас есть все механизмы, как и юридические, так и политические для того, чтобы в обществе царили мир и согласие.
Читайте статью на
Убийство семьи Романовых породило немало слухов, домыслов, попробуем и мы разобраться кто приказал убить царя.
Одна из версий, которой часто и весьма единодушно отдают предпочтение западные ученые, состоит в том, что все Романовы были уничтожены согласно некоей «секретной директиве», поступившей от правительства из Москвы.
Именно этой версии придерживался и следователь Соколов, изложив ее в своей насыщенной различными документами книге об убийстве царской семьи. Такую же точку зрения высказывают и два других автора, которые в 1919 году лично принимали участие в расследовании: генерал Дитерихс, получивший от указание «вести наблюдение» за ходом следствия, и корреспондент лондонской «Таймс» Роберт Уилтон.
Написанные ими книги являются важнейшими источниками для понимания динамики развития событий, но - как и книга Соколова - отличаются определенной тенденциозностью: Дитерихс и Уилтон любой ценой стремятся доказать, что большевики, орудовавшие в , были чудовищами и преступниками, но всего лишь пешками в руках «нерусских» элементов, то есть горстки евреев.
В некоторых правых кругах белого движения - а именно к ним примыкали упомянутые нами авторы - антисемитские настроения проявлялись в то время в крайних формах: настаивая на существовании заговора «жидо-масонской» элиты, они объясняли этим все произошедшие события, от революции до убийства Романовых, обвиняя в содеянном исключительно евреев.
Нам практически ничего не известно о возможно существовавшей «секретной директиве», поступившей из Москвы, зато нам хорошо известны намерения и перемещения различных членов Уралсовета.
В Кремле продолжали увиливать от принятия какого-либо конкретного решения относительно судьбы императорской семьи. Возможно, вначале московское руководство подумывало о тайных переговорах с Германией и предполагало использовать бывшего царя в качестве своего козыря. Но затем в очередной раз одержал верх принцип «пролетарского правосудия»: должны были судить на показательном открытом процессе и тем самым продемонстрировать народу и всему миру грандиозный смысл революции.
Троцкий, преисполненный романтического фанатизма, видел себя в качестве общественного обвинителя и мечтал пережить моменты, по своей значимости достойные Великой французской революции. Свердлову поручили заняться этим вопросом, а Уралсовет должен был подготовить сам процесс.
Однако Москва находилась слишком далеко от Екатеринбурга и не могла до конца оценить обстановку на Урале, которая стремительно нагнеталась: белоказаки и белочехи успешно и быстро продвигались к Екатеринбургу, а красноармейцы бежали, не оказывая сопротивления.
Положение становилось критическим, и даже казалось, что революцию с трудом удастся спасти; в этой сложной ситуации, когда Советская власть могла пасть с минуты на минуту, сама мысль о проведении показательного процесса представлялась анахронической и нереальной.
Существуют доказательства, что президиум Уралсовета и областная ЧК обсуждали с руководством «центра» вопрос о судьбе Романовых, и именно в связи с усложнившейся обстановкой.
К тому же известно, что в конце июня 1918 года военком Уральской области и член президиума Уралсовета Филипп Голощекин отправился в Москву, чтобы решить участь императорской семьи. Нам точно не известно, чем закончились эти встречи с представителями правительства: мы знаем только, что Голощекина принимали в доме Свердлова, его большого друга, и что он вернулся в Екатеринбург 14 июля, за два дня до роковой ночи.
Единственным источником, где говорится о существовании «секретной директивы» из Москвы, является дневник Троцкого, в котором бывший нарком утверждает, что узнал о расстреле Романовых только в августе 1918 года и что сообщил ему об этом Свердлов.
Однако значение этого свидетельства не слишком велико, поскольку нам известно другое заявление того же Троцкого. Дело в том, что в тридцатые годы в Париже вышли мемуары некоего Беседовского, бывшего советского дипломата, бежавшего на Запад. Любопытная деталь: Беседовский работал вместе с советским послом в Варшаве Петром Войковым, «старым большевиком», сделавшим головокружительную карьеру.
Это был тот самый Войков, который - еще будучи комиссаром продовольствия Уральской области - доставал серную кислоту, чтобы облить ею трупы Романовых. Став послом, он сам умрет насильственной смертью на перроне Варшавского вокзала: 7 июня 1927 года Войкова застрелит семью выстрелами из пистолета девятнадцатилетний студент и «русский патриот» Борис Коверда, решивший отомстить за Романовых.
Но вернемся к Троцкому и Беседовскому. В мемуарах бывшего дипломата приводится рассказ - записанный якобы со слов Войкова - об убийстве в Ипатьевском доме. Среди прочих многочисленных вымыслов есть в книге один совершенно невероятный: Сталин оказывается непосредственным участником кровавой расправы.
Впоследствии Беседовский прославится именно как автор выдуманных историй; на обрушившиеся со всех сторон обвинения он отвечал, что правда никого не интересует и что его главной целью было поводить за нос читателя. К сожалению, - уже находясь в изгнании, - ослепленный ненавистью к Сталину, поверил автору мемуаров и отметил следующее: «По словам Беседовского, цареубийство было делом рук Сталина…»
Существует еще одно свидетельство, которое может считаться подтверждением того, что решение о расстреле всей императорской семьи было принято «вне» Екатеринбурга. Речь идет опять-таки о «Записке» Юровского, в которой говорится о приказе расстрела Романовых.
Не следует забывать, что «Записка» составлена в 1920 году, через два года после кровавых событий, и что в некоторых местах Юровскому изменяет память: например, он путает фамилию повара, называя его Тихомировым, а не Харитоновым, а также забывает, что Демидова была служанкой, а не фрейлиной.
Можно высказать и другую гипотезу, более правдоподобную, и попытаться объяснить некоторые не совсем понятные места в «Записке» следующим образом: эти краткие воспоминания предназначались для историка Покровского и, вероятно, первой фразой бывший комендант хотел свести до минимума ответственность Уралсовета и, соответственно, свою собственную. Дело в том, что к 1920 году кардинально изменились как цели борьбы, так и сама политическая обстановка.
В других своих мемуарах, посвященных расстрелу царской семьи и до сих пор не изданных (они были написаны в 1934 г.), больше не говорит о телеграмме, а Покровский, затрагивая эту тему, упоминает лишь некую «телефонограмму».
А теперь рассмотрим вторую версию, которая выглядит, быть может, более правдоподобно и больше импонировала советским историкам, так как снимала с высших партийных руководителей всякую ответственность.
Согласно этой версии решение о расстреле Романовых приняли члены Уралсовета, причем совершенно самостоятельно, даже не обратившись за санкцией к центральному правительству. Екатеринбургским политикам «пришлось» пойти на такие крайние меры из-за того, что белые стремительно наступали и нельзя было оставить противнику бывшего государя: если использовать терминологию того времени, Николай II мог стать «живым знаменем контрреволюции».
Не существует сведений - или же они еще не опубликованы - о том, чтобы перед расстрелом Уралсовет направлял в Кремль сообщение о своем решении.
Уралсовет явно хотел скрыть правду от московских руководителей и в связи с этим дал две ложные информации первостепенной важности: с одной стороны, утверждалось, что семья Николая II «эвакуирована в надежное место» и к тому же Совет якобы располагал документами, подтверждавшими существование белогвардейского заговора.
Что касается первого утверждения, нет сомнений, что это была позорная ложь; но и второе заявление оказалось обманом: и в самом деле, не могли существовать документы, связанные с неким крупным белогвардейским заговором, поскольку не было даже личностей, способных организовать и осуществить подобное похищение. Да и сами монархисты считали невозможным и нежелательным восстановление самодержавия с Николаем II в качестве государя: бывший царь никого больше не интересовал и при всеобщем безразличии шел навстречу своей трагической гибели.
В 1928 году некий Воробьев, редактор газеты «Уральский рабочий», написал свои воспоминания. После расстрела Романовых прошло десять лет, и - как бы жутко ни звучало то, что я сейчас скажу, - эту дату рассматривали как «юбилей»: данной теме было посвящено множество трудов, причем их авторы считали своим долгом похвастаться непосредственным участием в убийстве.
Воробьев был еще и членом президиума исполкома Уралсовета, и благодаря его воспоминаниям - хотя в них нет ничего для нас сенсационного - можно представить себе, как происходила связь «по прямому проводу» между Екатеринбургом и столицей: руководители Уралсовета диктовали текст телеграфисту, а в Москве Свердлов лично отрывал и прочитывал ленту. Отсюда следует, что екатеринбургские лидеры имели возможность в любой момент связаться с «центром». Итак, первая фраза «Записки» Юровского - «16.7 была получена телеграмма из Перми…» - неточна.
В 21 час 17 июля 1918 года Уралсовет направил в Москву второе сообщение, но на этот раз самую обычную телеграмму. Было в ней, правда, и нечто особенное: лишь адрес получателя и подпись отправителя оказались написанными буквами, а сам текст представлял собой набор цифр. Очевидно, беспорядок и небрежность всегда были постоянными спутниками советской бюрократии, в то время лишь формировавшейся, а уж в обстановке поспешной эвакуации и подавно: оставляя город, забыли на екатеринбургском телеграфе много ценных документов. Среди них была копия той самой телеграммы, и она, разумеется, оказалась в руках белых.
К Соколову этот документ попал вместе с материалами следствия и, как тот пишет в своей книге, сразу же привлек его внимание, отнял у него много времени и доставил массу неприятностей. Еще находясь в Сибири, следователь тщетно пытался дешифровать текст, но ему это удалось только в сентябре 1920 года, когда он уже жил на Западе. Телеграмма была адресована секретарю Совнаркома Горбунову и подписана председателем Уралсовета Белобородовым. Ниже приводим ее полностью:
«Москва. Секретарю Совнаркома Горбунову обратной проверкой. Передайте Свердлову, что все семейство постигла та же участь, что и главу. Официально семья погибнет при эвакуации. Белобородов».
До сих пор эта телеграмма представляла собой одно из основных свидетельств того, что были убиты все члены императорской семьи; поэтому нет ничего удивительного, что ее подлинность часто ставилась под сомнение, причем теми авторами, кто охотно клевал на фантастические версии о том или ином из Романовых, которому якобы удалось избежать трагической участи. Сомневаться в подлинности этой телеграммы нет никаких серьезных причин, в особенности если ее сопоставить с другими аналогичными документами.
Соколов использовал послание Белобородова для того, чтобы показать изощренное коварство всех большевистских руководителей; он считал, что дешифрованный текст подтверждает существование предварительной договоренности между екатеринбургскими лидерами и «центром». Вероятно, следователю не был известен первый отчет, переданный «по прямому проводу», да и в русском варианте его книги текст этого документа отсутствует.
Отвлечемся, однако, от личной точки зрения Соколова; мы располагаем двумя информациями, переданными с промежутком в девять часов, причем истинное положение вещей раскрывается лишь в последний момент. Отдавая предпочтение версии, по которой решение о расстреле Романовых принял Уралсовет, можно сделать вывод, что, не сразу сообщая обо всем случившемся, екатеринбургские лидеры хотели смягчить, возможно, негативную реакцию Москвы.
В подтверждение этой версии можно привести два свидетельства. Первое принадлежит Никулину, заместителю коменданта Ипатьевского дома (то есть Юровского) и его активному помощнику во время расстрела Романовых. Никулин также почувствовал необходимость написать свои воспоминания, явно считая себя - как, впрочем, и другие его «коллеги» - важным историческим лицом; в своих мемуарах он открыто утверждает, что решение об уничтожении всей царской семьи принял Уралсовет, совершенно самостоятельно и «на свой страх и риск».
Второе свидетельство принадлежит уже знакомому нам Воробьеву. В книге воспоминаний бывший член президиума исполкома Уралсовета рассказывает следующее:
«…Когда стало очевидным - Екатеринбург нам не удержать, - вопрос о судьбе царской семьи был поставлен ребром. Увозить бывшего царя было некуда, да и везти его было далеко не безопасно. И на одном из заседаний Облсовета мы решили Романовых расстрелять, не ожидая суда над ними».
Повинуясь принципу «классовой ненависти», люди не должны были испытывать ни малейшей жалости по отношению к Николаю II «Кровавому» и проронить хоть слово о тех, кто разделил с ним его страшную участь.
А теперь возникает следующий вполне закономерный вопрос: было ли в компетенции Уралсовета самостоятельно, даже не обращаясь за санкцией к центральной власти, принимать решение о казни Романовых, беря на себя, таким образом, всю политическую ответственность за содеянное?
Первое обстоятельство, которое следует учитывать, - это откровенный сепаратизм, присущий в период гражданской войны многим местным Советам. В этом смысле Уралсовет не был исключением: он считался «взрывоопасным» и уже успел несколько раз открыто продемонстрировать свое несогласие с Кремлем. К тому же на Урале активно действовали представители левых эсеров и множество анархистов. Своим фанатизмом они толкали большевиков на показательные акции.
Третьим подстегивающим обстоятельством было то, что некоторые члены Уралсовета - в том числе и сам председатель Белобородов, чья подпись стоит под вторым телеграфным сообщением, - придерживались крайне левых взглядов; эти люди пережили долгие годы ссылок и царских тюрем, откуда и их специфическое мироощущение. Хотя члены Уралсовета были относительно молодыми, но все они прошли школу профессиональных революционеров, и у них за спиной были годы подполья и «служения делу партии».
Борьба с царизмом в любых формах являлась единственной целью их существования, и поэтому у них даже не возникло сомнений, что Романовых, «врагов трудового народа», следовало уничтожить. В той напряженной обстановке, когда свирепствовала гражданская война и судьба революции, казалось, висела на волоске, казнь императорской семьи представлялась исторической необходимостью, долгом, который нужно было исполнить, не впадая в сочувственные настроения.
В 1926 году Павел Быков, сменивший Белобородова на посту председателя Уралсовета, написал книгу под названием «Последние дни Романовых»; как мы увидим позднее, то был единственный советский источник, где подтверждался факт убийства царской семьи, но эту книгу очень скоро изъяли. Вот что пишет Таняев во вступительной статье: «Эта задача была выполнена Советской властью со свойственной ей смелостью - принимать все меры для спасения революции, как бы с внешней стороны произвольны, беззаконны и суровы они ни казались».
И еще: «…для большевиков суд ни в какой мере не имел значения органа, выясняющего истинную виновность этой «святой семейки». Если суд и имел какой-либо смысл, то лишь как весьма хорошее агитационное средство для политического просвещения масс, и не больше». А вот еще один из наиболее «интересных» отрывков из предисловия Таняева: «Романовых пришлось ликвидировать в чрезвычайном порядке.
Советская власть в этом случае проявила крайний демократизм: она не сделала исключение для всероссийского убийцы и расстреляла его наравне с обыкновенным бандитом». Права была героиня романа А. Рыбакова «Дети Арбата» Софья Александровна, нашедшая в себе силы выкрикнуть в лицо своему брату, несгибаемому сталинисту, такие слова: «Если бы царь судил вас по вашим законам, то он продержался бы еще тысячу лет…»
Одна из самых интересных для меня исторических тем – громкие убийства известных личностей. Почти во всех этих убийствах и расследованиях, которые потом проводились, много непонятных, противоречивых фактов. Часто убийцу не находили или находили лишь исполнителя, козла отпущения. Главные действующие лица, мотивы и обстоятельства этих преступлений так и оставались за кадром и давали возможность историкам выдвигать сотни разных гипотез, постоянно по-новому и по-другому толковать известные улики и писать интересные книги, которые я так люблю.
В расстреле царской семьи в Екатеринбурге в ночь с 16 на 17 июля 1918 года тайн и несостыковок больше чем лет режиму, который этот расстрел одобрил и потом тщательно скрывал его подробности. В этой статье я лишь приведу несколько фактов, которые доказывают, что Николай II не был убит в тот летний день. Хотя, уверяю вас, их гораздо больше и до сих пор многие профессиональные историки не согласны с официальным заявлением о том, что останки всей венценосной семьи найдены, идентифицированы и погребены.
Очень коротко напомню обстоятельства, в результате которых Николай II и его семья оказались под властью большевиков и под угрозой расстрела. Третий год подряд Россия была втянута в войну, экономика приходила в упадок, народный гнев был подогрет скандалами, связанными с проделками Распутина и немецким происхождением жены императора. В Петрограде начинаются волнения.
Николай II в это время едет в Царское Село, из-за бунтов он вынужден делать крюк через станцию Дно и Псков. Именно в Пскове царь получает телеграммы с просьбами главнокомандующих об отречении и подписывает два манифеста, что узаконивают его отречение. После этого переломного для империи и его самого события, Николай некоторое время живет под охраной Временного правительства, потом попадает в руки к большевикам и погибает в подвале дома Ипатьева в июле 1918 года… Или нет? Давайте, рассмотрим факты.
Например, комендант дома Ипатьева и руководитель расстрела Я.М. Юровский в своей записке, составленной для историка Покровского, утверждает, что при расстреле пули рикошетили от жертв и градом летали по комнате, так как женщины зашили драгоценные камни в свои корсажи. Сколько ж надо камней, чтобы корсаж обеспечил такую же защиту, как и литая кольчуга?!
Другой якобы участник расстрела М.А Медведев вспоминал не только град рикошетов, но и неизвестно откуда взявшиеся каменные столбы в комнате в подвале, а также пороховой туман, из-за которого палачи чуть не перестреляли друг друга! И это, если учесть, что бездымный порох изобрели более чем за тридцать лет до описываемых событий.
Еще один убийца, Петр Ермаков, доказывал, что он единолично расстрелял всех Романовых и их слуг.
Та самая комната в доме Ипатьева, где по утверждению и большевиков, и главных белогвардейских следователей произошел расстрел семьи Николая Александровича Романова. Вполне возможно, тут расстреляли совсем других людей. Об этом в будущих статьях.
Железнодорожный кондуктор Самойлов, который жил на квартире у одного из охранников царя, Александра Варакушева, уверял допрашивающих его белогвардейцев, что Николай II и его жена были живы утром 17 июля. Варакушев убедил Самойлова, что видел их после «расстрела» на железнодорожном вокзале. Сам Самойлов видел лишь таинственный вагон, стекла которого были закрашены черной краской.
Существуют задокументированные показания капитана Малиновского, и нескольких других свидетелей, которые слышали от самих же большевиков (в частности от комиссара Голощекина), что расстрелян только царь, остальная семья просто вывезена (скорее всего в Пермь).
Та самая «Анастасия», у которой было поразительное сходство с одной из дочерей Николая Второго. Стоит, однако, отметить, что было много фактов, свидетельствующих о том, что она самозванка, например, она почти не знала русского языка.
Есть масса доказательств того, что Анастасия, одна из великих княжон, избежала расстрела, смогла сбежать из заключения и оказалась в Германии. Например, ее узнали дети придворного лейб-медика Боткина. Она знала множество деталей из жизни императорской семьи, которые потом подтвердились. И самое важное: была проведена экспертиза и установлено сходство строения ее ушной раковины с раковиной Анастасии (ведь сохранились фотографии и даже видеопленки, запечатлевшие эту дочь Николая) по 17 параметрам (по германским законом достаточно только 12).
Весь мир (по крайней мере, мир историков) знает о записки бабушки принца Анжуйского, которую обнародовали только после ее смерти. В ней она утверждала, что является Марией, дочерью последнего российского императора, и что гибель царской семьи – выдумки большевиков. Николай II принял определенные условия своих врагов и спас семью (хоть потом ее и разъединили). Рассказ бабушки принца Анжуйского подтверждается документами из архивов Ватикана и Германии.
С одной стороны, народные массы требовали казни царя и с казнями, как известно, большевики особо не медлили. Но расстрел царской семьи – это не казнь, к казни нужно приговорить, провести суд. Здесь же имело место убийство без суда (хотя бы формального, показательного) и следствия. И даже если бывшего самодержца все же убили, почему не предъявили труп, не доказали народу, что исполнили его желание.
С одной стороны, зачем красным оставлять Николая II в живых, он может стать знаменем контрреволюции. С другой – от мертвого тоже польза небольшая. А живого его могли, например, поменять на свободу для немецкого коммуниста Карла Либкнехта (по одной из версий, большевики так и поступили). Существует также версия о том, что немцам, без которых в то время, коммунистам пришлось бы очень туго, нужна была подпись бывшего царя на Брестском договоре и его жизнь как гарантия выполнения договора. Они хотели обезопасить себя на тот случай, если большевики не удержатся у власти.
Также не стоит забывать, что Вильгельм II был двоюродным братом Николая. Трудно представить, что почти после четырех лет войны немецкий кайзер испытывал какие-то теплые чувства по отношению к русскому царю. Но некоторые исследователи считают, что венценосную семью спас именно кайзер, так как не хотел смерти своих родственников, пусть и вчерашних врагов.
Николай Второй со своими детьми. Хочется верить, что все они пережили ту ужасную летнюю ночь.
Не знаю, смогла ли эта статья кого-то убедить в том, что последний российский император не был убит в июле 1918-ого. Но, надеюсь, что у многих появились сомнения на этот счет, которые подтолкнули копнуть глубже, рассмотреть другие доказательства, которые противоречат официальной версии. Гораздо больше фактов, свидетельствующих о том, что официальная версия о смерти Николая II ложная вы можете найти, например, в книге Л.М. Сонина «Загадка гибели царской семьи». Большинство материала для этой статьи я взял из этой книги.
Предлагаю вниманию читателей весьма интересную информацию из книги «Крестный путь святых Царственных Мучеников»
(Москва 2002 г.)
Убийство Царской Семьи было подготовлено в строжайшей тайне. Даже многие высокопоставленные большевики не были в нее посвящены.
Оно было совершено в Екатеринбурге по приказу из Москвы, согласно давно задуманному плану.
Главным организатором убийства следствие называет Янкеля Мовшевича Свердлова, занимавшего должность председателя Президиума Всероссийского Центрального Исп. комитета съезда Советов, всемогущего правителя- временщика России в эту эпоху.
К нему сходятся все нити преступления. От него исходили инструкции, полученные и выполненные в Екатеринбурге. Задача его состояла в том, чтобы придать убийству видимость самовольного акта местных уральских властей, сняв в полной мере тем самым ответственность Советского правительства и действительных инициаторов злодеяния.
Соучастниками убийства из числа местных большевицких главарей были следующие лица: Шая Исаакович Голощекин — личный друг Свердлова, захвативший в свои руки фактическую власть на Урале, военный комиссар уральской области глава Чека и главный палач Урала в то время; Янкель Изидорович Вайсбарт (называл себя русским рабочим А.Г. Белобородовым) — председатель Исполкома Уральского Областного Совета; Александр Мебиус — начальник Революционного Штаба — особоуполномоченный Бронштейна-Троцкого; Янкель Хаимович Юровский (называвший себя Яковом Михайловичем, — комиссар юстиции Уральской области, член Чека; Пинхус Лазаревич Вайнер (именовавший себя Петром Лазаревичем Войковым (его имя носит современная станция Московского метро «Войковская») — комиссар снабжения Уральской области, — ближайший помощник Юровского и Сафаров — второй помощник Юровского. Все они исполняли инструкции из Москвы от Свердлова, Апфельбаума, Ленина, Урицкого и Бронштейна-Троцкого (в своих воспоминаниях, опубликованных за границей в 1931г., Троцкий сам себя обвинил, цинично оправдывая убийство всей Царской Семьи в т. числе и Августейших Детей).
В отсутствие Голощекина (уехал в Москву к Свердлову за инструкциями) приготовления к убийству Царской Семьи стали принимать конкретную форму: убрали ненужных свидетелей — внутреннюю стражу, т.к. она практически полностью была расположена к Царской Семье и была для палачей ненадежной, а именно 3 июля 1918г. — Авдеев и его помощник Мошкин (был даже арестован), были внезапно изгнаны. Вместо Авдеева — коменданта «Дома Особого назначения» стал Юровский, помощником его был назначен Никулин (известный своими зверствами в Камышине, работая в Чека).
Вся охрана была заменена отборными чекистами, откомандированными местной чрезвычайкой. С этого момента и в течение двух последних недель, когда Царственным Узникам пришлось жить под одной крышей со своими будущими палачами, Их Жизнь стала сплошной мукой…
В воскресенье 1/14 июля за три дня до убийства, по просьбе Государя Юровский позволил пригласить протоиерея о.Иоанна Сторожева и дьякона Бумирова, которые еще ранее 20 мая/2 июня служили обедницу для Царской Семьи. Они заметили происшедшую перемену в душевном состоянии Их Величеств и Августейших Детей. По словам О.Иоанна Они не были в «угнетении духа, но все же производили впечатление как бы утомленных». В этот день впервые никто из Членов Царской Семьи не пел во время Богослужения. Они молились молча, как бы предчувствуя, что это Их последняя церковная молитва, и как, будто Им было открыто, что эта молитва будет необыкновенной. И действительно, тут произошло знаменательное событие, глубокий и таинственный смысл которого стал понятным только тогда, когда оно отошло в прошлое. Дьякон, стал петь «Со святыми упокой», хотя по чину обедницы положено прочесть эту молитву, — вспоминает о. Иоанн: «…стал петь и я, несколько смущенный таким отступлением от устава, но едва мы запели, как я услышал, что стоявшие позади меня Члены Семьи Романовых опустились на колени…». Так Царственные Узники, Сами того не подозревая, подготовились к смерти, приняв погребальное напутствие…
Тем временем Голощекин привез приказ из Москвы от Свердлова о расстреле Царской Семьи.
Юровский со своей командой палачей быстро все подготовил к казни. Утром, во вторник 3/16 июля 1918г. он удалил из Ипатьевского дома ученика повара маленького Леонида Седнева — племянника И.Д. Седнева (детского лакея).
Но даже в эти предсмертные дни Царская Семья не теряла бодрости духа. В понедельник 2/15 июля, четыре женщины, были посланы в дом Ипатьева мыть полы. Одна потом показала судебному следователю: «Я лично мыла полы почти во всех комнатах, отведенных для Царской Семьи… Княжны помогали нам убирать и передвигать в Их спальне постели и весело между Собой разговаривали…».
В 7 часов вечера Юровский приказал отобрать у русской наружной стражи револьверы, потом эти же револьверы раздал участникам расстрела, помогал ему Медведев Павел.
В этот последний день жизни Узников, Государь, Наследник Цесаревич и все Великие Княжны вышли на обычную прогулку в сад и в 4 часа дня во время смены караульных вернулись в дом. Больше Они не выходили. Вечерний распорядок дня ничем нарушен не был…
Ничего, не подозревая, Царская Семья легла спать. Вскоре после полуночи Юровский вошел в Их комнаты, разбудил всех и под предлогом угрожающей городу опасности со стороны приближающихся белых войск объявил, что у него приказ увезти Узников в безопасное место. Через некоторое время, когда все оделись, умылись и приготовились к отъезду, Юровский в сопровождении Никулина и Медведева повел Царскую Семью в нижний этаж к наружной двери, выходящей на Вознесенский переулок.
Впереди шли Юровский и Никулин, державший в руке лампу, чтобы освещать темную узкую лестницу. За ними следовал Государь. Он нес на руках Наследника Алексея Николаевича. Нога у Наследника была перевязана толстым бинтом, и при каждом шаге Он тихо стонал. За Государем шли Государыня и Великие Княжны. Некоторые из Них имели с Собой по подушке, а Великая Княжна Анастасия Николаевна несла на руках свою любимую собачку Джимми. Далее следовали лейб-медик Е.С.Боткин, комнатная девушка А.С.Демидова, лакей А.Е.Трупп и повар И.М.Харитонов. Шествие замыкал Медведев. Спустившись вниз и пройдя через весь нижний этаж до угловой комнаты — это была передняя с выходной дверью на улицу, — Юровский повернул налево в соседнюю среднюю комнату, как раз под спальней Великих Княжон, и объявил, что Им придется подождать, пока будут поданы автомобили. Это была пустая полуподвальная комната длиною 5 1/3 и шириной в 4 1\2 м.
Так как Царевич не мог стоять, и Государыня была нездорова, по просьбе Государя принесли три стула. Государь сел посреди комнаты, посадив Наследника рядом с Собой и обняв Его правой рукой. Сзади Наследника и немного сбоку от Него стоял доктор Боткин. Государыня села по левую руку от Государя, ближе к окну и на шаг сзади. На Ее стул, и на стул Наследника, положили подушку. С этой же стороны, еще ближе к стене с окном, в глубине комнаты, стояла Великая Княжна Анастасия Николаевна и несколько дальше, в углу у наружной стены, — Анна Демидова. За стулом Государыни стала одна из старших В. Княжен, вероятно, Татьяна Николаевна. По правую руку от Нее, прислонившись, к задней стене, стояли В.Княжны Ольга Николаевна и Мария Николаевна; рядом с Ними, чуть впереди, А.Трупп, державший плед для Наследника, и в дальнем левом от двери углу повар Харитонов. Первая от входа половина комнаты оставалась свободной. Все были спокойны. Они, видимо привыкли к подобным ночным тревогам и перемещениям. К тому же объяснения Юровского казались правдоподобными, и некоторая «вынужденная» задержка не вызывала никаких подозрений.
altЮровский вышел, что бы сделать последние распоряжения. К этому времени в одной из соседних комнат собрались все 11 палачей, расстрелявших в эту ночь Царскую Семью и Ее верных слуг. Вот их имена: Янкель Хаимович Юровский, Никулин, Степан Ваганов, Павел Спиридонович Медведев, Лаонс Горват, Анзельм Фишер, Изидор Эдельштейн, Эмиль Фекте, Имре Над, Виктор Гринфельд и Андреас Вергази — наемники — мадьяры.
У каждого был семизарядный револьвер наган. У Юровского, кроме того, был маузер, а у двоих — винтовки с примкнутыми штыками. Каждый убийца заранее выбрал свою жертву: Горват избрал Боткина. Но при этом Юровский строго запретил всем другим стрелять в Государя Императора и в Цесаревича: он хотел, — а скорее, ему приказали — своей рукой убить Русского Православного Царя и Его Наследника.
За окном послышался шум мотора четырех тонного грузовика Фиат, приготовленного для перевозки тел. Расстрел под шум работающего мотора грузовика, чтобы заглушить выстрелы, был излюбленным приемом чекистов. Этот способ был применен и здесь.
Было 1ч. 15м. Ночи по солнечному времени, или 3ч. 15м. по летнему (переведенному большевиками на два часа вперед). Юровский вернулся в комнату, вместе со всей командой палачей. Никулин стал ближе к окну, напротив Государыни. Лицом к доктору Боткину расположился Горват. Остальные разделились по обе стороны от двери. Медведев занял позицию на пороге.
Подойдя к Государю, Юровский сказал несколько слов, объявив о предстоящем расстреле. Это было настолько неожиданно, что Государь, по-видимому, не сразу понял смысл сказанного. Он привстал со стула и изумленно переспросил: «Что? Что?» Государыня и одна из В. Княжен успели перекреститься. В этот момент Юровский поднял револьвер и несколько раз выстрелил в упор сначала в Государя и затем в Наследника.
Почти одновременно начали стрелять и другие. Великие Княжны, стоявшие во втором ряду, видели, как упали Их Родители, и в ужасе стали кричать. Им суждено было пережить Их на несколько страшных мгновений. Расстреливаемые падали один за другим. В течение только 2-3 минут было сделано около 70 выстрелов. Раненых Царевен докалывали штыками. Наследник слабо стонал. Юровский убил Его двумя выстрелами в голову. Раненая Великая Княжна Анастасия Николаевна была добита штыками и прикладами.
Анна Демидова металась, пока не упала под ударами штыков. Некоторых жертв достреливали и докалывали, прежде чем все стихло.
…Сквозь голубоватый туман, наполнявший комнату от множества выстрелов, при слабом освящении одной электрической лампочки картина убийства представляла ужасающее зрелище.
Государь упал вперед, близко от Государыни. Рядом лежал на спине Наследник. Великие Княжны были вместе, как, будто Они держали друг друга за руки. Между Ними распластался труп маленькой Джимми, которую Великая Анастасия Николаевна прижимала к себе до последнего момента. Доктор Боткин сделал шаг вперед, прежде чем упасть ничком с поднятой правой рукой. Анна Демидова и Алексей Трупп упали около задней стены. У ног Великих Княжон навзничь лежал Иван Харитонов. Все убиенные имели несколько ран, и поэтому крови было особенно много. В крови были Их лица и одежда, она стояла лужами на полу, брызгами и пятнами покрывала стены. Казалось, что вся комната залита кровью и представляет собой бойню (ветхозаветный жертвенник).
В ночь мученической кончины Царской Семьи Дивеевская блаженная Мария бушевала и кричала: «Царевен штыками! Проклятые жиды!». Неистовствовала страшно, и только потом поняли, о чем она кричала. Под сводами Ипатьевского подвала, в котором Царственные Мученики и их Верные слуги закончили свой крестный путь, были обнаружены оставленные палачами надписи. Одна из них состояла из четырех кабалистических знаков. Она расшифровывалась так: «Здесь, по приказанию сатанинских сил, Царь был принесен в жертву для разрушения Государства. О сем извещаются все народы».
«…В самом начале этого столетия, еще перед Первой Мировой войной, маленькие лавчонки в царстве польском продавали из-под полы довольно грубо отпечатанные открытки с изображением иудейского «цадика» (раввина) с торой в одной руке и с белой птицей в другой. У птицы была голова Императора Николая II, с императорской короной. Внизу… была следующая надпись: «Это жертвенное животное да будет моим очищением, оно будет моим замещением и очистительной жертвой».
Во время следствия об убийстве Николая II и Его Семьи было установлено, что за день до этого преступления в Екатеринбург из Центральной России прибыл специальный поезд, состоявший из паровоза и одного пассажирского вагона. В нем приехало лицо в черной одежде, похожее на иудейского раввина. Это лицо осмотрело подвал дома и оставило на стене (вышеуказанную-сост.) каббалистическую надпись…».»Христография», журнал «Новая книга России».
…К этому времени в «Дом Особого Назначения» прибыли Шая Голощекин, Белобородов, Мебиус и Войков. Юровский с Войковым занялись тщательным осмотром убитых. Они переворачивали всех на спину, чтобы удостовериться, не осталось ли еще признаков жизни. При этом снимали со своих жертв — драгоценности: кольца, браслеты, золотые часы. Снимали с Царевен туфельки, которые потом дарили своим любовницам.
Затем тела были завернуты в заранее приготовленное шинельное сукно и перенесены на носилках, сделанных из двух оглоблей и простыней, на грузовой автомобиль, стоявший у подъезда. За рулем сидел злоказовский рабочий Люханов. С ним вместе сели Юровский, Ермаков и Ваганов.
Под покровом ночи грузовик отъехал от дома Ипатьева, спустился по Вознесенскому проспекту в сторону Главного проспекта и выехал из города через предместье Верх-Исетск. Здесь он свернул на единственную дорогу, ведущую в деревню Коптяки, раскинувшуюся на берегу Исетского озера. Дорога туда идет лесом, пересекая Пермскую и Тагильскую железнодорожные линии. Уже рассветало, когда, верстах в 15-ти от Екатеринбурга и, не доезжая четырех верст до Коптяков, глухом лесу в урочище «Четырех Братьев» грузовик свернул налево и достиг небольшой лесной поляны близ ряда заброшенных рудниковых шахт, называемого «Ганина Яма». Здесь тела Царственных Мучеников были выгружены, разрублены, облиты бензином и брошены на два больших костра. Кости уничтожались при помощи серной кислоты. Три дня и две ночи убийцы, которым помогали 15 ответственных партийных коммунистов, специально мобилизованных для этой цели, творили свою дьявольскую работу под непосредственным руководством Юровского, по указаниям Войкова и под Наблюдением Голощекина и Белобородова, несколько раз приезжавших из Екатеринбурга в лес. Наконец, к вечеру 6/19 июля все было кончено. Убийцы старательно уничтожили следы костров. Пепел и все, что осталось от сожженных тел, бросили в шахту, которая была, затем взорвана ручными гранатами, а вокруг перекопали землю и забросали ее листьями и мхом, чтобы скрыть следы совершенного здесь преступления.
altОб убийстве Царской Семьи Белобородов немедленно телеграфировал Свердлову. Однако этот последний не посмел раскрыть правду не только Русскому народу, но даже советскому правительству. На заседании Совнаркома, происходившем 5/18 июля под председательством Ленина, Свердлов выступил с экстренным заявлением. Это было сплошное нагромождение лжи.
Он сказал, что из Екатеринбурга получено сообщение о расстреле Государя Императора, что расстрелян Он по постановлению Уральского областного Совета и что Императрица и Наследник эвакуированы в «надежное место». О судьбе Великих Княжон он умолчал. В заключение он добавил, что Президиум ВЦИК одобрил постановление Уральского Совета. Выслушав молча заявление Свердлова, члены Совнаркома продолжали заседание…
На следующий день оно было объявлено в Москве во всех газетах. После долгих переговоров со Свердловым по прямому проводу, Голощекин сделал в Уральском Совете аналогичное сообщение, которое было опубликовано в Екатеринбурге только 8/21 июля, так как Екатеринбургские большевики, которые якобы самовольно расстреляли Царскую Семью, в действительности не смели без разрешения Москвы даже выпустить сообщение о расстреле. Между тем, с приближением фронта началось паническое бегство большевиков из Екатеринбурга. 12/25 июля он был взят войсками Сибирской Армии. В тот же день к дому Ипатьева была приставлена стража, а 17/30 июля началось судебное следствие, которое восстановило почти во всех подробностях картину этого ужасного злодеяния, а также установило личности его организаторов и исполнителей. В последующие годы появился ряд новых свидетелей, и стали известны новые документы и факты, которые еще более дополнили и уточнили материалы следствия.
Расследуя ритуальное убийство Царской Семьи, следователь Соколов Н.А., буквально просеявший всю землю на месте сожжения тел Царской Семьи и обнаруживший при этом многочисленные осколки раздробленных и обгорелых костей и обширные сальные массы, не нашел ни одного зуба, ни единого их осколка, а как известно, в огне зубы не горят. Выяснилось, что Исаак Голощекин после убийства сразу отправился в Москву с тремя бочками со спиртом… Он вез с собой в Москву эти тяжелые бочки, укупоренные в дощатых ящиках и обмотанные веревками, причем в салоне вагона, не касаясь содержимого в них, совсем было не место в салоне. Некоторые из сопровождавших чинов охраны и поездной прислуги интересовались о таинственном грузе. На все вопросы Голощекин отвечал, что он везет образцы артиллерийских снарядов для Путиловского завода. В Москве Голощекин забрал ящики, уехал к Янкелю Свердлову и пять дней жил у него, не возвращаясь в вагон. Какие документы в прямом значении слова, и с какой целью могли бы интересовать Янкеля Свердлова, Нахамкеса и Бронштейна?
Вполне возможно, что убийцы, уничтожая Царские тела, отделили от них честные головы, для доказательства руководству в Москве о ликвидации всей Царской Семьи. Данный метод, как некая форма «отчетности», широко использовался в ЧК, в те страшные годы массовых убийств большевиками беззащитного населения России.
Существует редкий снимок: в дни февральской смуты, Царские дети, больные корью, по выздоровлении все пятеро снялись с бритыми головами — так, что видны одни головы, и все они на одно лицо. Государыня расплакалась: пять детских голов кажутся отсеченными…
То, что это было ритуальное убийство — вне всяких сомнений. Об этом свидетельствуют не только ритуальные каббалистические надписи в подвальной комнате Ипатьевского дома, но и сами убийцы.
Беззаконники ведали что творили. Примечательны их проговоры. Один из цареубийц М.А. Медведев (Кудрин) описывал в декабре 1963 г. ночь на 17 июля:
…Спустились на первый этаж. Вот та комната, «очень маленькая». «Юровский с Никулиным принесли три стула — последние троны приговоренной Династии».
Юровский вслух заявляет: «…на нас возложена миссия покончить с Домом Романовых!»
А вот момент сразу же после расправы: «Около грузовика встречаю Филиппа Голощекина.
Ты где был? — спрашиваю его.
Гулял по площади. Слушал выстрелы. Было слышно. — Нагнулся над Царем.
Конец, говоришь, Династии Романовых?! Да…
Красноармеец принес на штыке комнатную собачонку Анастасии — когда мы шли мимо двери (на лестницу во второй этаж) из-за створок раздался протяжный жалобный вой — последний салют Императору Всероссийскому. Труп песика бросили рядом с царским.
Собакам — собачья смерть! — презрительно сказал Голощекин».
После того как изуверы первоначально сбросили тела Царственных Мучеников в шахту, они решили извлечь их оттуда, чтобы предать их огню. «С 17-го на 18 июля, — вспоминал П.З. Ермаков, — я снова прибыл в лес, принес веревку. Меня опустили в шахту. Я стал каждого по отдельности привязывать, а двое ребят вытаскивали. Все трупы были достаты (сик! — С.Ф.) из шахты для того, чтобы покончить с Романовыми и чтобы ихние друзья не думали создать СВЯТЫХ МОЩЕЙ».
Уже упоминавшийся нами М.А. Медведев свидетельствовал: «Перед нами лежали готовые «ЧУДОТВОРНЫЕ МОЩИ»: ледяная вода шахты не только начисто смыла кровь, но и заморозила тела настолько, что они выглядели словно живые — на лицах Царя, девушек и женщин даже проступил румянец».
Один из участников уничтожения царских тел, чекист Г.И. Сухоруков вспоминал 3.4.1928г.: «Для того, что если бы белые даже нашли эти трупы и не догадались по количеству, что это Царская Семья, мы решили штуки две сжечь на костре, что мы и сделали, на НАШ ЖЕРТВЕННИК попал первый Наследник и вторым младшая дочь Анастасия…».
Участник цареубийства М.А. Медведев (Кудрин) (декабрь 1963): «При глубокой религиозности народа в провинции нельзя было допускать оставления врагу даже останков Царской Династии, из которых немедленно были бы сфабрикованы духовенством «СВЯТЫЕ ЧУДОТВОРНЫЕ МОЩИ»…».
Так же считал и другой чекист Г.П. Никулин в своей беседе на радио 12 мая 1964 г.: «…Если бы даже был обнаружен труп, то, очевидно, из него были созданы какие-то МОЩИ, понимаете, вокруг которых группировалась бы какая-то контрреволюция…».
То же на следующий день подтверждал и его товарищ И.И. Родзинский: «…Дело-то ведь было очень серьезное. <…> Если бы белогвардейцы обнаружили эти останки, знаете, что бы они устроили? МОЩИ. Крестные ходы, использовали бы темноту деревенскую. Поэтому вопрос о сокрытии следов был важнее даже самого выполнения. <…> Это самое главное было…».
Как бы ни были искажены тела, — считал М.К. Дитерихс, — Исаак Голощекин отлично понимал, что для русского христианина имеет значение не нахождение физического цельного тела, а самых незначительных останков Их, как священных реликвий тех тел, душа которых бессмертна и не может быть разрушена Исааком Голощекиным или другим подобным ему изувером из еврейского народа».
Воистину: и бесы веруют и трепещут!
…Большевики переименовали г.Екатеринбург в Свердловск — в честь главного организатора убийства Царской Семьи, и тем самым не только подтвердили правильность обвинения судебной власти, но и свою ответственность за это величайшее преступление в истории человечества, совершенное мировыми силами зла…
Не случайна и сама дата изуверского убийства — 17 июля. В этот день Русская Православная Церковь чтит память святого благоверного князя Андрея Боголюбского, который своей мученической кровью освятил единодержавие Руси. По свидетельству летописцев, заговорщики-иудеи «принявшие» православие и облагодетельствованные Им же самим, убили его самым жестоким образом. Святой князь Андрей первым провозгласил идею Православия и Самодержавия основой государственности Святой Руси и был, по сути, первым русским Царем.
По Божьему промыслу, Царственные Мученики были взяты из земной жизни все вместе. В награду за безграничную взаимную любовь, которая крепко связала Их в одно нераздельное целое.
Государь мужественно взошел на Голгофу и с кроткой покорностью Воле Божьей принял мученическую смерть. Он оставил в наследие ничем не омраченное Монархическое Начало как драгоценный Залог, полученный Им от своих Царственных предков.
О трагедии семьи царя Николая II изданы сотни книг на многих языках мира. В этих исследованиях достаточно объективно представлены события июля 1918 года в России. Некоторые из этих сочинений мне приходилось читать, анализировать и сопоставлять. Однако остается много загадок, неточностей и даже заведомой неправды.
К числу наиболее достоверной информации принадлежат протоколы допросов и другие документы колчаковского судебного следователя по особо важным делам Н.А. Соколова. В июле 1918 года после захвата Екатеринбурга белыми войсками Верховный главнокомандующий Сибири адмирал А.В. Колчак назначил Н.А. Соколова руководителем по делу о расстреле царской семьи в этом городе.
Н.А. Соколов
Соколов два года работал в Екатеринбурге, провел допросы большого количества людей, причастных к этим событиям, пытался найти останки расстрелянных членов царской семьи. После захвата Екатеринбурга красными войсками Соколов покинул Россию и в 1925 году в Берлине опубликовал книгу «Убийство царской семьи». С собой он увез все четыре экземпляра своих материалов.
В Центральном партийном архиве ЦК КПСС, где я работал руководителем, хранились в основном подлинные (первые) экземпляры этих материалов (примерно тысяча страниц). Как они попали в наш архив — неизвестно. Все их я внимательно прочитал.
Впервые детальная проработка материалов, связанных с обстоятельствами расстрела царской семьи, была проведена по заданию ЦК КПСС в 1964 году.
В подробной справке «о некоторых обстоятельствах, связанных с расстрелом царской семьи Романовых» от 16 декабря 1964 года (ЦПА Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, фонд 588 опись 3С) документально и объективно рассмотрены все эти проблемы.
Справку написал тогда заведующий сектором идеологического отдела ЦК КПСС Александр Николаевич Яковлев, выдающийся политический деятель России. Не имея возможности опубликовать всю упомянутую справку, привожу лишь некоторые места из нее.
«В архивах не обнаружено каких-либо официальных отчетов или постановлений, предваряющих расстрел царской семьи Романовых. Нет бесспорных данных и об участниках расстрела. В связи с этим изучены и сопоставлены материалы, опубликованные в советской и зарубежной прессе, и некоторые документы советских партийных и государственных архивов. Кроме того, записаны на магнитофонную ленту рассказы бывшего помощника коменданта Дома особого назначения в Екатеринбурге, где содержалась царская семья, Г.П. Никулина и бывшего члена коллегии Уральской областной ЧК И.И. Радзинского. Это единственные оставшиеся в живых товарищи, имевшие то или иное отношение к расстрелу царской семьи Романовых. На основании имеющихся документов и воспоминаний, нередко противоречивых, можно составить такую картину самого расстрела и обстоятельств, связанных с этим событием. Как известно, Николай II и члены его семьи были расстреляны ночью с 16 на 17 июля 1918 года в Екатеринбурге. Документальные источники свидетельствуют, что Николай II и его семья были казнены по решению Уральского областного Совета. В протоколе № 1 заседания ВЦИК от 18 июля 1918 года читаем: «Слушали: Сообщение о расстреле Николая Романова (телеграмма из Екатеринбурга). Постановлено: По обсуждении принимается следующая резолюция: Президиум ВЦИК признает решение Уральского областного Совета — правильным. Поручить тт. Свердлову, Сосновскому и Аванесову составить соответствующее извещение для печати. Опубликовать об имеющихся в ВЦИК документах — (дневник, письма и т.п.) бывшего царя Н. Романова и поручить т. Свердлову составить особую комиссию для разбора этих бумаг и их публикации». Подлинник, хранящийся в Центральном государственном архиве, подписан Я.М. Свердловым. Как пишет В.П. Милютин (нарком земледелия РСФСР), в тот же день, 18 июля 1918 года, в Кремле поздно вечером проходило очередное заседание СНК (Совет народных комиссаров. — Ред. ) под председательством В.И. Ленина. «Во время доклада товарища Семашко в зал заседаний вошел Я.М. Свердлов. Он сел на стул сзади Владимира Ильича. Семашко закончил свой доклад. Свердлов подошел, наклонился к Ильичу и что-то сказал. — Товарищи, Свердлов просит слово для сообщения, — объявил Ленин. — Я должен сказать, — начал Свердлов обычным своим ровным тоном, — получено сообщение, что в Екатеринбурге по постановлению областного Совета расстрелян Николай. Николай хотел бежать. Чехословаки подступали. Президиум ЦИКа постановил: одобрить. Молчание всех. — Перейдем теперь к постатейному чтению проекта, — предложил Владимир Ильич». (Журнал «Прожектор», 1924 г., стр. 10). Это сообщение Я.М. Свердлова было зафиксировано в протоколе № 159 заседания СНК от 18 июля 1918 года: «Слушали: Внеочередное заявление Председателя ЦИК т. Свердлова о казни бывшего царя — Николая II по приговору Екатеринбургского Совдепа и о состоявшемся утверждении этого приговора Президиумом ЦИК. Постановили: Принять к сведению». Подлинник этого протокола, подписанный В.И. Лениным, хранится в партархиве Института марксизма-ленинизма. За несколько месяцев перед этим на заседании ВЦИК обсуждался вопрос о переводе семьи Романовых из Тобольска в Екатеринбург. Я.М. Свердлов говорит об этом 9 мая 1918 года: «Должен вам сказать, что вопрос о положении бывшего царя ставился у нас в Президиуме ВЦИК еще в ноябре месяце, в начале декабря (1917 г.) и с тех пор неоднократно поднимался, но мы не принимали никакого решения, считаясь с тем, что необходимо предварительно точно ознакомиться с тем, как, в каких условиях, насколько надежна охрана, как, одним словом, содержится бывший царь Николай Романов». На этом же заседании Свердлов докладывал членам ВЦИК, что в самом начале апреля Президиум ВЦИК заслушал доклад представителя комитета команды, охранявшей царя. «На основании этого доклада мы пришли к заключению, что оставлять дальше Николая Романова в Тобольске невозможно… Президиум ВЦИК решил перевести бывшего царя Николая в более надежный пункт. Таким более надежным пунктом был избран центр Урала — г. Екатеринбург». О том, что вопрос о переводе семьи Николая II был решен с участием ВЦИК, говорят в своих воспоминаниях и старые коммунисты-уральцы. Радзинский сказал, что инициатива перевода принадлежала Уральскому областному Совету, а «Центр не возражал» (Магнитофонная запись от 15 мая 1964 г.). П.Н. Быков, бывший член Уральского совета, в своей книге «Последние дни Романовых», изданной в 1926 году в Свердловске, пишет, что в начале марта 1918-го в Москву специально по этому поводу ездил областной военком И. Голощекин (партийная кличка «Филипп»). Ему было дано разрешение перевести царскую фамилию из Тобольска в Екатеринбург».
Далее в справке «О некоторых обстоятельствах, связанных с расстрелом царской семьи Романовых» приведены ужасные подробности жестокой казни царской семьи. Говорится о том, как были уничтожены трупы. Рассказывается, что у убитых нашли в зашитых корсетах и поясах примерно полпуда бриллиантов и драгоценностей. В этой статье не хотел бы обсуждать столь бесчеловечные деяния.
В мировой прессе многие годы распространяется утверждение о том, что «истинный ход событий и опровержение «фальсификаций советских историков» содержится в дневниковых записях Троцкого, не предназначавшихся для печати, поэтому, дескать, особенно откровенных. Они были подготовлены для публикации и изданы Ю.Г. Фельштинским в сборнике: «Лев Троцкий. Дневники и письма» (Эрмитаж, США, 1986 г.).
Привожу отрывок из этой книги.
«9 апреля (1935 г.) Белая печать когда-то очень горячо дебатировала вопрос, по чьему решению была предана казни царская семья. Либералы склонялись, как будто, к тому, что уральский исполком, отрезанный от Москвы, действовал самостоятельно. Это неверно. Постановление вынесено было в Москве. Дело происходило в критический период гражданской войны, когда я почти все время проводил на фронте, и мои воспоминания о деле царской семьи имеют отрывочный характер».
В других документах Троцкий рассказывает о заседании Политбюро за несколько недель до падения Екатеринбурга, на котором он отстаивал необходимость открытого судебного процесса, «который должен был развернуть картину всего царствования».
«Ленин откликнулся в том смысле, что это было бы очень хорошо, если б было осуществимо. Но времени может не хватить. Прений никаких не вышло, так (как) я на своем предложении не настаивал, поглощенный другими делами».
В следующем эпизоде из дневников, наиболее часто цитируемом, Троцкий вспоминает, как уже после расстрела на его вопрос о том, кто решал судьбу Романовых, Свердлов ответил: «Мы здесь решали. Ильич считал, что нельзя оставлять нам им живого знамени, особенно в нынешних трудных условиях».
Николай II с дочерьми Ольгой, Анастасией и Татьяной (Тобольск, зима 1917 года). Фото: Wikipedia
«Решали» и «Ильич считал» можно, а согласно другим источникам и нужно, трактовать как принятие общего принципиального решения о том, что Романовых нельзя оставлять в качестве «живого знамени контрреволюции».
И так ли важно, что непосредственное постановление о расстреле семьи Романовых было вынесено Уральским Советом?
Привожу еще один интересный документ. Это телеграфный запрос от 16 июля 1918 года из Копенгагена, в котором было написано: «Ленину, члену правительства. Из Копенгагена. Здесь распространился слух, что бывший царь убит. Сообщите, пожалуйста, по телефону факты». На телеграмме Ленин собственноручно написал: «Копенгаген. Слух неверен, бывший царь здоров, все слухи — ложь капиталистической прессы. Ленин».
Нам не удалось выяснить, была ли тогда отослана ответная телеграмма. Но это был самый канун того трагического дня, когда расстреляли царя и его близких.
Иван Китаев — специально для «Новой»
Иван Китаев — историк, кандидат исторических наук, вице-президент Международной академии корпоративного управления. Прошел путь от плотника на строительстве Семипалатинского полигона и дороги Абакан-Тайшет, от военного строителя, возводившего в таежной глуши завод по обогащению урана, до академика. Окончил два института, Академию общественных наук, аспирантуру. Работал секретарем Тольяттинского горкома, Куйбышевского обкома, директором Центрального партийного архива, замдиректора Института марксизма-ленинизма. После 1991 года работал начальником главка и начальником департамента Министерства промышленности России, преподавал в академии.
В своих дневниках Троцкий не ограничивается цитированием слов Свердлова и Ленина, но также выражает собственное мнение о расстреле царской семьи:
«По существу, решение (о казни. — О. Х. ) было не только целесообразно, но и необходимо. Суровость расправы показала всем, что мы будем вести борьбу беспощадно, не останавливаясь ни перед чем. Казнь царской семьи нужна была не просто для того, чтоб запугать, ужаснуть, лишить надежды врага, но и для того, чтобы встряхнуть собственные ряды, показать, что отступления нет, что впереди полная победа или полная гибель. В интеллигентских кругах партии, вероятно, были сомнения и покачивания головами. Но массы рабочих и солдат не сомневались ни минуты: никакого другого решения они не поняли бы и не приняли бы. Это Ленин хорошо чувствовал: способность думать и чувствовать за массу и с массой была ему в высшей мере свойственна, особенно на великих политических поворотах…»
Насчет высшей меры, свойственной Ильичу, Лев Давидович, разумеется, архиправ. Так Ленин, как известно, лично требовал повесить как можно больше попов, едва получив сигнал, что массы кое-где на местах проявили такую инициативу. Как же народной власти не поддержать инициативу снизу (а в действительности самые низменные инстинкты толпы)!
Что же касается суда над царем, на который, по словам Троцкого, Ильич был согласен, да время поджимало, то и этот суд со всей очевидностью завершился бы приговором Николая к высшей мере. Вот только в таком случае с царской семьей могли возникнуть лишние трудности. А тут как славно получилось: Уральский Совет решил — и всё, взятки гладки, вся власть Советам! Ну, может, только «в интеллигентских кругах партии» некоторая оторопь и была, но быстро прошла, как у самого Троцкого. В своих дневниках он приводит фрагмент разговора со Свердловым уже после екатеринбургской казни:
«— Да, а где царь? — Кончено, — ответил он, — расстрелян. — А семья где? — И семья с ним. — Все? — спросил я, по-видимому, с оттенком удивления. — Все! — ответил Свердлов. — А что? Он ждал моей реакции. Я ничего не ответил. — А кто решал? — Мы здесь решали…»
Некоторые историки делают акцент на том, что Свердлов ответил не «решили», а «решали», что якобы важно для выявления главных виновных. Но они при этом вырывают слова Свердлова из контекста разговора с Троцким. А тут ведь как: каков вопрос, таков ответ: Троцкий-то спрашивает, кто решал, вот Свердлов и отвечает «Мы здесь решали». И уже дальше говорит еще конкретнее — про то, что Ильич считал: «нельзя оставлять нам им живого знамени».
Так что в своей резолюции на датской телеграмме от 16 июля Ленин явно лукавил, говоря о лжи капиталистической прессы относительно «здоровья» царя.
В современных терминах можно сказать так: если Уральский Совет был организатором убийства царской семьи, то Ленин — заказчиком. Но в России организаторы редко, а заказчики преступлений почти никогда на скамье подсудимых, увы, не оказываются.
.jpg)